Рассвет над морем
Шрифт:
Требования Совета профессиональных союзов решено было между тем пополнить еще одним.
Суть его заключалась в следующем: все вооруженные силы интервентов вместе с наемниками — любыми контрреволюционными вооруженными формированиями — должны немедленно оставить город и вообще всю территорию Украинской Советской Социалистической Республики.
В состав делегации были избраны: заместитель председателя Совета рабочих, матросских и солдатских депутатов слесарь Александр Столяров, член исполкома Совета матрос Александр Понедилок,
Делегация должна была отправиться немедленно, прямо с пленума.
Была поздняя ночь. Минул двенадцатый час, а движение по улицам города было запрещено еще с семи часов.
Делегация вышла, и ее сразу же поглотил мрак неосвещенных улиц. Тяжелые весенние тучи заволокли весь небосвод, не было видно звезд, не пробивались и лучи позднего месяца. С моря порывами налетал теплый ветерок. Тихо было вокруг. Лишь иногда там и сям в каменных кварталах города раздавался одиночный выстрел или вспыхивала короткая перестрелка. Это франко-греческие и деникинские патрули расстреливали «при попытке к бегству» или, отгоняя собственный страх, просто постреливали в темных углах.
Делегаты шли прямо посреди улицы, намеренно гулко стуча сапогами, чтобы дать знать о себе издалека, продемонстрировать, что люди идут не прячась, и не привлечь на себя случайный выстрел перепуганных патрулей. Шли в ряд, плечо к плечу — так хотелось в этой мертвой, напряженной и зловещей тишине притихшего города постоянно чувствовать близость локтя соседа. Александр Столяров нес белый флаг — Галин платочек на рыбацком бамбуковом удилище. Флажка в темноте не было видно, но если бы патруль посветил карманным фонариком, в полосе света он должен был увидеть белый платочек.
На углу Дерибасовской они услышали первый оклик:
— Стой! Кто идет?
Кричали издалека, шагов за пятьдесят, и того, кто окликал, не было видно, он прятался где-то в подворотне.
— Парламентеры! — громко ответил Александр Столяров, и голос его прозвучал меж каменных стен гулко, будто в горном ущелье.
Но делегация не остановилась и продолжала идти посреди улицы, еще громче топоча подошвами о мостовую.
— Какие парламентеры? — снова прозвучал перепуганный голос, и было слышно, как щелкнул затвор винтовки. — Стой!
Делегаты остановились.
В темноте подворотни слышен был приглушенный гомон голосов: патруль состоял из нескольких человек.
Александр Столяров крикнул:
— Мы парламентеры! И мы безоружны! Подходите к нам спокойно.
Минуту из подворотни не было слышно ни единого звука — очевидно, патрульные переговаривались шепотом. Затем тихо была подана какая-то команда; разобрать ее было невозможно, но одно слово — «гранаты» — долетело совсем ясно.
— Оставьте
В подворотне совсем затихло.
Делегаты тоже стояли тихо, не переговариваясь, и ждали. В пятидесяти шагах сзади вдоль стен домов скрытно двигалась охрана из дружинников.
Условились так. Если первый патруль встретит делегацию огнем, товарищи должны сразу же упасть на землю, а охрана немедленно выбросится вперед, прикроет делегацию и забросает патруль гранатами. Если первый патруль пропустит, делегация должна была идти дальше одна, продвигаясь от патруля к патрулю, а охрана останется за первой линией вражеских пикетов. Если возникнет стрельба впереди — охране надо бросаться на прорыв линии пикетов и спешить товарищам на помощь.
Но в подворотне уже приняли решение, по плитам тротуара заскрипели шаги. Шло человек шесть или семь. Они тоже стучали сапогами, чтоб подбодрить себя и устрашить врага.
Когда шаги были уже совсем близко, вспыхнул свет сразу трех или четырех карманных фонариков.
Александр Столяров поймал луч света белым флажком.
— Белый флаг! — снова крикнул Столяров. — Мы — мирные представители!
Еще минута, и делегаты были в кольце вооруженных людей.
— Руки вверх! — раздалась команда.
Все послушно подняли руки.
Патрули подошли вплотную и приставили дула винтовок к груди каждого. На плечах у патрулей при тусклом свете карманных фонариков поблескивали золотые погоны. Это был патруль деникинских офицеров. В первую линию всегда выставлялись деникинцы, за ними шла линия греков, французы стояли третьей линией.
— Что за парламентеры? — спросил хрипловатый молодой голос. — К кому? Чья делегация?
Александр Столяров ответил:
— Лично к генералу д’Ансельму.
Ответ произвел впечатление. Делегация к командующему и «верховному правителю» — до сих пор такого еще не слыхали! Офицеры переглянулись.
— А от кого? — настороженно поинтересовался тот, который, видимо, был старшим.
— От Совета рабочих, матросских и солдатских депутатов города Одессы.
Офицеры растерянно молчали. Вот она и заявила о себе, подпольная, нелегальная власть народа!
Офицеры растерялись и даже забыли проверить, нет ли у делегатов с собой оружия. Командир патруля, запинаясь, спросил:
— А… пароль?
— Какой может быть пароль? — улыбнулся Столяров. — Если бы мы знали пароль, мы бы не пошли под белым флагом, ваше благородие!
Офицер смутился — даже в слабом свете электрического фонарика было видно, как густо он покраснел. Это был совсем молоденький прапорщик, вчерашний гимназист, и покраснел он, видимо, потому, что в словах парламентера почувствовал намек на свою военную малограмотность: и действительно, какой же может быть пароль для парламентеров вражеской стороны?