Растопить ледяное сердце
Шрифт:
— Да ну тебя, — ударяю мужчину по плечу, понимая, что он, пользуясь моим незнанием, решил пошутить.
— Аля, я просто хочу тебе сделать приятный подарок. Не хочешь духи? Давай куплю что-нибудь другое. Украшение? Музыкальная шкатулка? Может быть, ты хочешь какой-то артефакт?
— Нет, — качаю головой. — Я была бы рада духам, но это не очень удобно…
— Неудобно голову в пасть к броумгу засовывать, — отрезает менталист.
— Герцогиня, — влазит в наш спор Патриция. — Проходите, пожалуйста, ко мне, вот за эту портьеру. Уверена, что смогу помочь решить ваш спор.
Колеблюсь,
Духи так духи. Я же сама хотела их, так чего теперь сопротивляться?
Патриция, стоящая около длинного стола, уставленного сотнями флакончиков, уже нетерпеливо переминается с ноги на ногу.
— Присаживайтесь, герцогиня, не стесняйтесь, — улыбается девушка, указывая на стул, обитый ярким атласом.
— Почему вы сказали, что мое имя мне не подходит? — задаю я девушке вопрос, устраиваясь на предложенном месте.
— У вас необычайно интересный, необычный аромат. Очень люблю сложные задачи, — бормочет Патриция, почти вплотную приблизившись ко мне и глубоко вдохнув. — А что до вашего вопроса… Вам при рождении было дано другое имя.
Патриция отходит к столу, ловко открывая пузырьки, выбранные по непонятному для меня принципу.
— О чем вы говорите, Патриция? — требовательно спрашиваю, слегка повышая голос.
Я невероятно устала от всех этих тайн и загадок.
— Ваша мать… Она сильно раскаивалась в совершенном, но не могла поступить иначе. Я знала ее, — отзывается Патриция, смешивая разные масла и выжимки в стеклянной емкости.
— Я не понимаю.
На вид Патриция не намного старше меня. Как она могла знать мою мать? Или эта девушка владеет секретом вечной молодости?
— Вы же чувствовали себя всегда одинокой и непринятой? — скорей утвердительно, чем вопросительно произносит девушка, нанося мне на кожу запястья капельки масел. — Невозможно быть счастливой в мире, которому не принадлежишь.
— Вы… Ты… Знаешь? — ошеломленно спрашиваю я, не обращая внимания на своеобразные действия Патриции, которая раз за разом вдыхает аромат моей кожи. — Но как?
Девушка отстраняется, внимательно смотрит на меня, а я замечаю искры веселья, мерцающие в ее невероятных глазах. Сохраняя молчание, Патриция возвращается к своей стеклянной емкости, в которую добавляет по несколько капель из разных пузырьков, потом все переливает в фигурный флакон из темного стекла и закупоривает его.
— Я чувствую, — наконец, нарушая тишину, отвечает девушка, оборачивается, даря мне загадочную улыбку, и протягивает флакон. — Ты можешь быть счастливой здесь, Алевтина. Нужно найти свой путь. Готово. Идеально.
Машинально беру теплый флакон и, крепко сжимая его в ладони, выхожу к ожидающему меня менталисту.
Дальнейшая прогулка проходит практически полностью мимо меня. Странный разговор с Патрицией выбил меня из колеи. После него мне было уже не до творящегося вокруг веселья и разноцветных палаток с необычным содержимым, но, чтобы не обидеть Клауса, я всячески изображала заинтересованность.
Вдоволь нагулявшись, мы вернулись в особняк и поужинали в
Пришло время осмыслить сегодняшние события.
Устроившись поудобнее, распечатываю флакон духов, сотворенных для меня Патрицией, и вдыхаю кажущийся волшебным аромат. Совершенно невозможно описать его словами, ведь он словно является продолжением меня самой, напоминает что-то из детства. Свободу и счастье, безмятежное спокойствие и безграничную радость, предвкушение — те яркие эмоции, которые мне редко доводилось испытывать после того, как резко пришлось повзрослеть.
Патриция отказалась брать плату за свое мастерство, хоть Клаус и пытался настаивать. Но девушка молча улыбалась, лишь напоследок сказав, что когда-нибудь мы с ней сочтемся. Не знаю, что она имела в виду, откуда ей известно о других мирах и обо мне, но не зря Патриция мне сразу показалась какой-то необычной, словно она не от мира сего. Хотя, не удивлюсь, если так оно и есть. В связи с последними событиями, я готова поверить во что угодно.
Морщусь от стука в дверь комнаты. Я сбежала, чтобы побыть в одиночестве, но меня не оставляют в покое.
— Войдите, — кричу, не утруждая себя тем, чтобы подняться с уютного места возле камина, где я устроилась прямо на ковре, предавшись размышлениям.
— Аля, ты в порядке? Ты так быстро ушла из столовой, — взволнованно спрашивает Клаус, врываясь в комнату.
Проведя целый день с этим мужчиной, я поняла, что не хочу играть с ним, пользоваться его симпатией ко мне для достижения собственных целей. Не могу я так, не умею. Хоть и глупостью кажется упускать шанс стать свободной от властного герцога.
Пока мы бродили по узким улочкам Олегии, я обратила внимание, что Клаус постоянно пытается коснуться меня, заботится о том, чтобы я не замерзла, смотрит на меня с неприкрытым восторгом в глазах. Я честно пыталась найти в себе хоть что-то, какую-то искру, хотя бы малюсенький проблеск чувств к этому красивому и нежному мужчине. Но наткнулась на полнейшую тишину, царящую внутри, не откликающуюся на трепетные прикосновения, близость и знаки внимания. Почему нельзя влюбиться по желанию? Почему сердце всегда выбирает не тех? Быть может, одного дня просто мало для того, чтобы чувства появились?
— Все хорошо, — улыбаюсь я, видя искреннюю тревогу в глазах мужчины. — Хотела лечь спать пораньше, насыщенный получился день.
— Мне очень понравилось, — тихо говорит Клаус, подходя ближе. — Я бы хотел проводить с тобой каждый день.
— Ты же знаешь, что я сочетаюсь брачным союзом с Райнхольдом, — возражаю, испытывая смятение от его откровенности.
— Плевать, Аля. Я готов пойти против него. Если понадобится, выкрасть тебя, — запальчиво произносит менталист, делая еще несколько шагов ко мне. — Только бы знать, что это взаимно.