Растоплю твое сердце
Шрифт:
– Что вы делаете? – закричала я с крыльца. – Верните картину!
Но их это только подстегнуло. Мальчишки заулюлюкали, и один из них швырнул шедевр Патрика прямо в грязную лужу. Этого мой друг пережить не смог. Он вскочил и кинулся в атаку, размахивая худыми руками. Ему тут же врезали по носу, разбив очки. Брызнула кровь.
И во мне разразилась буря. Магия, которую я так долго и так старательно сдерживала, вырвалась во все стороны. Сиреневое пламя охватило крыльцо, на котором я стояла, растущие рядом деревья и кусты, забор чуть поодаль,
Я очнулась, лежа на деревянном полу, замотанная в одеяло и перевязанная веревкой, напоминая своим видом гусеницу. Вокруг было незнакомое помещение, похожее на амбар. Меня окружали ящики и бочки. Я бы хотела закричать, но во рту была тряпка, и получалось только мычать.
Я попыталась призвать на помощь магию, но видимо моя вспышка была настолько сильной, что сейчас не оставалось сил. Я беспомощно провалялась в амбаре до приезда жандармов из Седьмого. Только тогда с ними не было экзорциста…
– Мадмуазель Линн, – вернул меня в реальность сухой голос мужчины в шляпе. – Не советую сопротивляться. По новым правилам мы не обязаны брать нелегальных магов живыми.
Я снова посмотрела на листок, который он держал руке. Самым печальным во всем этом было то, что мой потрет, такой точный и даже красивый, нарисовал Патрик. Моя магия напугала его так сильно, что он встал на сторону обидчиков.
– Как вас зовут? – спросила я экзорциста, чтобы потянуть время.
Мужчина чуть удивленно поднял острые брови и после паузы ответил:
– Нельсон.
– Что ж, господин Нельсон, – проговорила я как можно спокойнее. – Как я вам уже сказала, вы ошибаетесь. Я не мадмуазель Линн, и не обладаю никакой магией.
С тех пор, как мне удалось выбраться из того амбара, я выучила несколько важных вещей. Во-первых, никто не мог определить, есть ли в человеке магия или нет, пока та себя не проявит. Так что если я сама себя не выдам, у них против меня ничего нет.
А во-вторых, чтобы призвать сиреневое пламя, мне не нужно было читать заклинания. Мне даже не нужны были руки. Достаточно было как следует разозлиться, опечалиться или испугаться. Дай я себе волю, жандармов бы уже давно охватил огонь. Беда была лишь в том, что я не училась ни в каких академиях и по-настоящему контролировать магию не умела. Стоило ей вырваться, и никто бы не гарантировал, что не загорятся соседние квартиры, где живут дети, или швейная лавка, чья владелица всегда была ко мне добра.
Поэтому так важно было сохранять спокойствие.
Вот только экзорцист… Прежде я с ними не встречалась, но слышала, что они умели подавлять чужую магию. Это был их дар, как мое сиреневое пламя. Но могли ли они чувствовать магию в других? Может, и мое первое утверждение не абсолютно истинное?
–
Он жестом указал на дверь. Один из жандармов вытащил тяжелые, покрытые рунами наручники, и у меня внутри похолодело. Нет, они знали наверняка, кто я.
– Позвольте мне взять документы, – я натянуто улыбнулась и шагнула к письменному столу.
Больше времени на раздумья не оставалось. Как кошка, я выпрыгнула в окно, двинув плечом открытую створку. И уже спиной почувствовала сильный толчок. Чужая магия вошла в мое тело, мгновенно парализуя.
Под окном квартирки, которую я снимала, аккурат был красный навес швейной лавки. Я рассчитывала зацепиться за его край и приземлиться на ноги, но сейчас, не в силах двигаться, лишь кубарем покатилась вниз.
Мое лицо вот-вот собиралось поздороваться с припорошенной снегом брусчаткой, как вдруг меня подхватили чьи-то сильные руки. И вместо серого булыжника я увидела серые глаза.
Мужчина был лет на десять меня старше. Высокий брюнет с волевым гладко выбритым подбородком. На нем было темно-зеленое пальто из мягкой шерсти и алый шарф, чуть щекотавший мне нос.
– Что здесь происходит? – грозно спросил он, продолжая держать меня на руках.
Парализованная, я могла только моргнуть.
– Ваше Сиятельство, – к нам подбежал худой жандарм, на ходу стягивая шапку. – Ведьма вот. Ловим.
Лоб моего спасителя прорезало несколько морщин, и он посмотрел на меня вопросительно. Я снова беспомощно моргнула.
Не отдавайте меня им.
Я попыталась сказать это вслух, но вышло лишь невнятное мычание. Его Сиятельство нахмурился и снова обратился к жандарму.
– На каком основании вы ее арестовываете?
Юноша помялся и посмотрел себе под ноги.
– Не имею права… – начал было он.
Моего спасителя это все явно начало раздражать, и я почувствовала, как напряглись его мышцы.
– Фамилия? – чуть громче спросил он.
– Н-ни… – замямлил жандарм.
– Оставьте его, граф, – раздался голос Нельсона. – Он не имеет права разглашать детали следствия. Но поверьте, у нас достаточно оснований, чтобы считать, что эта девушка – ведьма.
Его Сиятельство снова посмотрел на меня и еле слышно сказал:
– Моргни, если это правда.
И я моргнула. Вот так глупо призналась. Но было в серых глазах незнакомца что-то неотразимое. Ему невозможно было солгать.
А может, вместе с телом парализовало и мои мозги.
– Я забираю ее, – неожиданно объявил граф и, развернувшись, понёс меня к ждавшей на углу улицы карете.
Мое сердце бешено заколотилось.
Как забирает? Куда? Что делать?
Те же вопросы, похоже, мучали и Нельсона.
– Ваше Сиятельство, – он ускорил шаг, чтобы догнать нас. – Вы не можете…
Через плечо мужчины я увидела, как брусчатка перед Нельсоном вдруг разом заледенела, и экзорцист чуть не поскользнулся.