Ратибор Новгородец [= Богатырская застава]

Нуждаев Александр

— Дело, — одобрил начинающий волхв. — Только, я так смотрю, и домовой не больно следит тут за всем…

Мужичок молча пожал плечами.

Ратибор тоже оглядел жилище. Печь там была маленькая, не то что основательная на пол-избы, к которой новгородец привык в родном доме, да и после… Так что местопребывание домового оставалось неизвестным. Значит, надо поискать его самим. И себе хороший отдых обеспечим, и хозяину спокойную жизнь. А заодно и заклятие попробуем, недавно из книги с большим трудом вычитанное…

Леший решительно взял с хлипкого стола

кружку, плеснул туда зелена вина из фляги и поставил посередине избы, отодвинув недоумевающего Муромца.

— Дедушко домовой, — позвал начинающий волхв. — Выходи нашего винца покушать да разговоры послушать!

Остальные затихли, ожидая, что будет дальше. Некоторое время в помещении стояла звенящая тишина, нарушаемая только криками раздраженного чем-то воронья вдалеке.

Затем послышался скрип и кряхтение, и откуда-то из темного угла выбрался домовой. Ратибор удивленно вытаращил глаза — маленький человечек как две капли воды походил на хозяина дома. Только росточком в ладонь, да борода подлиннее будет. А так — один в один: такой же худой, растрепанный и оборванный и лицом похож. Вдобавок непутевый домовой умудрился как-то запутаться в паутине, и его кафтан украшали десятки липких нитей.

— Ну, чего надо? — ворчливо спросил домовой. Ратибор молча показал ему на кружку. Человечек подошел к стоящему на полу сосуду (который, кстати, был чуть больше его самого), взял кружку обеими руками, неожиданно легко поднял и одним глотком осушил.

— Так чего надо-то? — уже ласковее спросил домовой, напившись.

— Что-то ты, хозяин, за порядком в доме не следишь, — укоризненно покачал головой Леший. — Сам видишь: у человека хозяйки нету, прибирать некому. Значит, тебе с супружницей работа. А ты не выполняешь. Стыдно!

— А чего, а чего, — быстро и возмущенно заговорил домовой, выдавая тем самым, что немного растерян. — А чего я должен на него работать? Он же меня ни разу ничем не угостил! Ни кусочком, ни глоточком! И жена обижается, почему, мол, бус ей не дарит никто! А откуда у меня бусы, если этот скряга даже гороха жалеет!

— Слышал, — Ратибор повернулся к оторопевшему мужичку. — Так что ты сам виноват. Корми домового почаще, да в лесу рябины набери, тут неподалеку вроде растет. Тьфу, дурень, — оборвал сам себя новгородец, — какая рябина в середине лета? Ну, короче, постарайся. А уж он тогда стараться будет не за страх, а за совесть. Правда?

— Конечно! — приосанился домовой. — Коли к нам по-доброму, так и мы с нашим удовольствием завсегда готовы… — тут он запутался в фразе и замолк. Помолчал, махнул рукой и полез обратно в угол, где и пропал.

Благодарный мужичок принялся выражать свои чувства столь же путано и многословно, как и домовой перед этим. Ратибор невольно подумал, что болтливости они, похоже, учились друг у друга.

— Ладно, ладно, — прервал он разговорившегося хозяина. — Раз такое дело, может, ночевать нас пустишь?

— Конечно! — просиял мужичок. — Только сами смотрите — кровать у меня одна, и та шатается.

— Не беда, — успокоил его

Подосён. — Мы и на полу можем.

— Разумеется, — фыркнул Илья. — Ты-то и на подстилке возле входа заснешь, я тебя знаю. Ну ладно, ничего уж не поделаешь.

Компания разместилась в самых разных местах. Подосён действительно хотел было улечься у входа, но там дуло, и парень, поворчав немного, переместился в угол. Тот самый угол, где обитал домовой, кстати. Илья раскинулся посередине, как всегда, умудрившись занять почти все место.

Ратибор же долго выискивал уютный уголок. Наконец, выискал и устроился там, положив под голову мешок с книгой — для пущей сохранности.

Честно говоря, поутру Ратибор намеревался подняться первым. Как-никак, а главный именно он, и вся ответственность ложится на него же. Но к удивлению Лешего, хозяин вскочил вообще ни свет ни заря. Так что, когда новгородец наконец продрал глаза и нашел в себе силы подняться с пола (казавшегося таким уютным и даже мягким) Торопыга уже отсутствовал. Должно быть, отправился собирать рябину — домового задабривать. Судя по всему, давешние слова гостя насчет того, что в это время года рябины еще нет, до мужика не дошли.

Подосён, как обычно, спал чутко, так что, едва Ратибор с хрустом потянулся, глаза оборотня тут же раскрылись.

— Что, уже утро?

— Не то слово, — мрачно ответил Ратибор, выходя на крыльцо. — Я так смотрю, уже почти день. Если солнышко не врет, конечно. А я не припомню, чтобы оно врало в таких случаях…

Муромец заворочался и что-то забубнил, не просыпаясь.

— А вот давай-ка мы с тобой этого вот богатыря разбудим. Ведь продрыхнет до осени! — предложил Ратибор, принимаясь за дело.

Вдвоем они вытащили Илью на крыльцо (хотели было вынести, но не хватило сил поднять — Ратибор еще раз оценил невзрачного Бурушку, таскавшего такую тяжесть целыми днями). Из близтекущего родника набрали полный ковшик ледяной воды.

Леший с загадочным видом отошел подальше. Подосён не сразу понял, зачем это надо, но все разъяснилось сразу же, когда брошенный умелой рукой ковш опрокинулся точно на лбу Муромца. Илья взревел, мгновенно оказался на ногах, а в следующий миг его огромный кулак рассек воздух в том самом месте, где по идее должна была бы располагаться голова Ратибора, если бы он рискнул лить воду, стоя рядом. Когда в реве разъяренного Муромца стало возможно различить слова, оказалось, что он орет:

— Какого Ящера?

— Такого самого, — с безопасного расстояния ответил Ратибор. — Нам, если тебе интересно, еще шляться по этим горам и искать вход!

— Тьфу! — Илья совсем не символически плюнул в дальние кусты. — Нельзя было по-человечески разбудить?

— Значит, нельзя, — подытожил Ратибор. — С хозяином будем прощаться или как?

В этот момент на двор вышел хозяин.

— Слышь, как там тебя? — мужичок махнул рукой, подзывая. — Ты вроде человек мудреный, объясни, что такое тут рядом торчит?