Рай, ад и мадемуазель
Шрифт:
Она села на колени к Клаусу.
Кристофер глотнул шампанского, наблюдая за друзьями.
— А в «Шанель» тебя ценят? — спросил он Саманту.
— Скоро будут! Я над этим работаю.
— Если б Шанталь немного в меня поверила… — вздохнул Кристофер, протягивая бокал американке, чтобы она его наполнила. — Сейчас пресса фотографирует мои модели. Нужно время, чтобы к ним привыкли. Но когда мою одежду наденут Жислен и ее подруги…
— Коллекция понравилась Жислен? — спросила Саманта.
— Нет, — признался
— А Софи?
— Не хочу показываться на глаза ни той ни другой. Они обе в ярости из-за того, что я с ними не советовался.
— Так-так, парень с двумя девушками остался один! — воскликнула Саманта. — Хотел делать все сам? Вот поэтому теперь ты и сам по себе.
— Ничего, заведешь другие полезные знакомства, — пообещал Клаус. — Имя и репутация никуда не делись. Когда будем ходить по клубам, держи ухо востро.
Через некоторое время Кристоферу позвонила Софи.
— Я только что узнала. Ах, как жаль! Ты в порядке?
— Когда услышал твой голос, стало намного лучше.
— Искал работу?
— Не знаю, хватит ли у меня энергии вытянуть в семидесятые еще один отсталый дом. Кажется, «Деланж» это не нужно.
— Послушай, Кристофер. То, что ты сделал, требовало мужества. По крайней мере, ты попробовал что-то новое. Вот коллекция мадемуазель — опять двадцать пять.
— Она же девятый десяток разменяла! Какие уже могут быть инновации?
— Ты просто обязан найти в себе силы поискать работу в других домах.
— Может, открыть свое дело…
— И кто это оплатит? Жислен де Рив?
— Не знаю.
— Слушай, нам надо увидеться… Позвони мне, хорошо? А чем ты занят прямо сейчас?
— Пью выдохшееся шампанское с Самантой и Клаусом. Понятия не имею, что мы отмечаем.
Юноша повесил трубку и обратился к друзьям:
— Софи сказала, что я совершил очень мужественный поступок! Ха!
— Ага, присуждаем тебе медаль Красного Лобстера за Роскошную Храбрость! — Саманта подняла бокал.
На следующий день Жислен пригласила своего протеже на примирительный ужин в «О пти паве» на Левом берегу.
— Посмотри сюда!
Она указала на свое платье — черное, обтягивающее, с V-образным декольте, из последней коллекции Кристофера. Наряд выгодно подчеркивал белизну кожи светской львицы. Жислен собрала волосы сзади тонкой ниткой жемчуга. На пальцах женщины сияли драгоценности. Парень признался себе, что его покровительница выглядит потрясающе.
— Ты же можешь! Что случилось?
— Не знаю.
— Каждому модельеру позволено создать одну провальную коллекцию, — начала Жислен.
— Я не считаю свою коллекцию провальной, — тихо произнес Кристофер. — Я горжусь ею.
Мадам де Рив накрыла его ладонь своей.
— Модная одежда имеет смысл, только когда ее хотят носить. Это главное. Тебе нужна женщина-критик.
Кристофер неотрывно смотрел на Жислен.
— Я хотел создать коллекцию сам, чтобы никто не стоял над душой.
— Что ж, ты сделал это! — Мадам выжидающе поглядела на парня. — И что дальше?
— Подумываю вернуться в Лондон, — выпалил он.
Женщина опустила бокал.
— Не начинай ужин с угроз, испортишь мне пищеварение.
— Ты голодна?
— Да, но я нуждаюсь не в еде. — Парижанка посмотрела юноше в глаза. — Мы уже давно не были вместе.
— Может, в Париже у меня нет будущего, — выдохнул Кристофер.
Жислен вздернула подбородок, мрачно глядя на собеседника.
— А если начать все с чистого листа? Научиться кроить, шить, создавать костюм с нуля, как Шанель и Баленсиага? Узнать все нюансы своего ремесла!
— Где?
— В мастерской «Шанель».
Британец недоверчиво посмотрел на даму.
— Модельер, создавший три коллекции, внезапно пропадает в мастерской?
— Очень революционно, по-моему. — Жислен подалась вперед. — Видишь ли, великие дизайнеры знают, как поставить воротничок, как многочисленные стежки на подкладке красиво изгибают лацкан, как две невидимые завязки аккуратно собирают юбку, как драпируется лиф, как вшивается рукав. Когда ты научишься этому, начнешь понимать, что хочет носить женщина, что ей льстит.
— Я ужасно шью! Таланта нет! — взорвался Кристофер. — Зачем мучиться, когда опытная швея сама все сделает?
— Куда подевался мятежный парень, открытый для революционных идей? Обучиться своему делу — замечательная мысль в духе современности. А еще это покажет всем, как серьезно ты настроен. И карьера пойдет в гору.
— А на что я буду жить? В «Деланж» заплатили не так уж много.
Жислен понизила голос.
— Я помогу. Потом поделишься успехом. Шанель не вечна, Баленсиага ушел на пенсию… Парижу нужны новые модельеры.
Юноша на мгновение задумался.
— Я не очень терпелив. А в Лондоне я смог бы найти работу в каком-нибудь доме прет-а-порте.
— В одной из безвкусных контор, где одевают вашу королеву-мать? — засмеялась она. — Просто не могу тебя там представить.
«УВОЛЕН!» — гласила передовица «Уименз веэ дейли», который Саманта подала Кристоферу за обедом на следующий день. Лицо британца красовалось поверх изображений моделей из коллекции.
— Любая реклама полезна, — проговорила девушка.