Рай-отдел
Шрифт:
Канцтовары как «избыток пробной закупочной партии» без труда продали в «Стройуправлении № 26», что располагалось в Казачьем переулке. Игорь выписал чек, получил наличные, пообщался с обрадованным старшим инженером и бухгалтером. Мнительный Вано в это время курил на улице.
Выйдя на жаркий летний тротуар, Игорь отметил:
— Вот, помогли мы стройиндустрии. У них же там сплошь копирки, карандаши «Конструктор» и прочий застой. Кохиноровские карандаши за счастье считают. Нужно им ластиков принести, у меня все равно без дела
— Жулье ты вороватое. И неисправимое, — классово чутко напомнил начоперот.
— Отрицать не стану. Но «СУ-26» чуть быстрее закончит свои проекты. И настроения у инженерш прибавится. Так что результат неоднозначный. Пошли отовариваться…
Гарнизон ПМБД-Я завернул в «продуктово-овощной», по летнему времени скучающий без покупателей — здесь чудно благоухало правильными солеными огурцами, сырой картошкой и прочими достижениями сельского хозяйства. Загрузили авоську и рюкзак консервами. Наблюдавшая процесс отоваривания общительная продавщица догадалась:
— В поход идете?
— Ну, в дальний, — мрачно подтвердил начоперот. — В Магадан, а то и дальше метим…
Шагали к себе, Вано, мучаемый тяжкими нравственными сомнениями, брюзжал:
— Все же гниловатость в этом есть. Ничего не говорю, канцелярщину мы под кассу сдали, и продукт тут же купили. Вроде все по делу. Но ощущение испачканности присутствует…
— Искупаться нужно, — согласился взмокший Игорь. — По жаре таскаемся, так хоть бы тележку догадались взять. Что за бытие: мерзнешь-мерзнешь, а потом мигом башку напекает.
— Это у тебя от стыда, — заявил начоперот. — Ты же в сущности советский человек.
Впрочем, в хозяйственном магазине Вано на совесть не особо напирал, выбирал топоры как себе, родному. Купили еще всяких мелочей, завернули в «Рыжик» за клюквой в сахаре. У Игоря остался еще червонец с мелочью на будущие закупки…
Через смену выпал 1872-й. Топоры и кусачки недурно ушли на Полянском рынке, взамен керсты прикупили квашеной капустки и овощей, завернули к себе, разгрузились, и направились в баню. Вано заверил, что знает местечко чистое и спокойное.
Особым знатоком банных удовольствий Игорь себя не считал. Главное, тепло там и даже очень. Веник, гм, тоже ничего. Просторно — время неурочное, да и парилка малая, из «господских». Прожаривай полумертвые косточки, никто не отвлекает. На дворе слякотная весна, а здесь недурно…
Открылась дверь, сунулась радостная физиономия с усишками:
— Игорь, ты это…
— Я воздержусь, вы уж как-нибудь сами.
— То не по-товарищески.
— Дверь закрой, жар выпускаешь. Разомлел я.
Дверь закрылась — временами начоперот проявлял понятливость. Из предбанника донесся жизнерадостный женский смех, в целом довольно приятный уху. Та русая девица и на внешность была ничего себе, довольно современных и привлекательных форм. Но… Видимо, возраст уже
…Возвращался Игорь напрямую, крутая тропинка у церкви Ивана-Воина оказалась раскисшей, того и гляди обляпаешься. Но настроение оставалось светлым, отмытым, полегчавшим. Хозинспектор оглянулся на залитые потихоньку отступающим половодьем берега, разбухшие огороды, невзрачные крыши домишек и складов. Вон и грешные бани с увлекшимся товарищем начоперотом… Ну, дело молодое, тем более весна кругом…
Игорь смотрел на реку, уже почти привычную в своей безнабережной плоскости и скромности. За водной гладью и медленно движущимися лодочками торчали колокольни Зачатьевского монастыря, скользили по крышам и куполам тени облаков. В бушлате было уже жарковато. Хотелось просто стоять и смотреть на весну, затопившую и смывшую помойки и мусор, а заодно и чуть развеявшую смутность полумертвого существования. Хороший отсюда вид, напрасно Вано здесь не любит ходить.
Шагал Игорь к призраку стен Межкниги, размышлял о том, что более жив, чем мертв, да и вообще весна и баня навевают всякие неуместные, но чувствительные томления.
— Зарплата после 55–60 лет? — выдал на засыпку недремлющий Валерик.
— «Посошковые»? — предположил свежевымытый керст.
— Я же всерьез на этом вопросе засел, — обиделся интеллектуальный охранник. — А тебя Тать Ванна спрашивала!
— Непременно прямо к ней сразу и иду, — заверил дисциплинированный хозинспектор.
Следовало выпить чаю, возможно, с капелькой кубинского рома. Квас в бане оказался недурен, но тамошняя посуда… хорошо хоть освещение скромное, не так пугаешься. Со своей кружкой ходить, что ли?
Мысли от чая почему-то норовили отвлечься в сомнительную сторону. Игорь поскреб до гладкости выбритую щеку, вздохнул…
…— Ууиииии! — иноязычный акцент вздох-стона звучал вполне уместно — за окном и переулком раскинулся двор французского посольства. Впрочем, ничего сейчас стонущая жертва не видела, волосы упали на лицо, заслонили-отгородили от всего лишнего. Но ей нравилось, и это обстоятельство примиряло, бесстыдно использующего служебное положение, хозинспектора с действительностью. Еще как примиряло…
— Ууйииииииии! — продолжила Бейли-Корал еще протяжнее, ее локотки шире оперлись о подоконник, талия прогибалась, выставляя разгоряченный задик. Игорь крепко натягивал, жмурился и закусывал губу от полноты ощущений. Ох, ну конфетка же! Бейли извивалась с откровенностью мартовской кошки, приподнималась на носочки, каблучки цокали о ламинат, то ритмично, но вразнобой…
Одинаково хорошо было обоим. Разница оставалась в том, что финиковая девушка не совсем отдавала себе отчет, чем занимается, а Игорь вполне понимал. Хотя, может и не вполне…