Рай: правила выживания

Романова Лена

— Всё равно придётся снять с неё баллы, — пробормотал он себе под нос. — Хорошо. Зайдите ко мне, напишите заявление, подписку о неразглашении, а потом я завизирую всё у ректора.

Конечно, зашла и написала. А пока писала — огляделась в его каюте. Просто так, без задней мысли. На столе красовалась любимая Юлькина рашпа — что-то типа заколки для волос, которую она привезла из последней поездки в Стайпрей. Ну… Юлька! Спасибо!

— Илья Петрович, не снимайте баллы с Максимовой.

— Да? — насмешливо произнёс он. — Может быть, вы и замечательный секретарь,

но учить меня делать мою работу — ещё не доросли.

— Что вы, я не учу, — ответила я, скромно опустив глаза. — Я предлагаю сделку — вы не снимете баллы с Тани, а я промолчу о том, где сегодня ночевала Юля.

И выразительно уставилась на заколку. Слегка переиграла, конечно, но в новом теле — не удивительно.

— А Михаил Андреевич знает, что его секретарь не брезгует шантажом? — по-прежнему насмешливо ответил Двинятин.

— А вы ему доложите, — предложила я. — И сразу всё поймёте. Со мной выгоднее дружить, Илья Петрович.

— Никакой сделки не будет, — жёстко ответил тот.

— Ладно, — согласилась я. — То есть, шантаж — это плохо. Я поняла. А доносы, видимо, хорошо? Какая удобная мораль.

— О чём вы? — будто бы даже удивился он.

— О том, кто рассказал вам про дневники. Руководствуясь, конечно же, заботой о секретном режиме.

— Однако… А я вас недооценил, — как-то по-другому посмотрел на меня Двинятин. — А почему же он это сделал?

— Думаю, чтобы дискредитировать в ваших глазах Татьяну. Ну, и меня заодно.

— Да бросьте… С чего вы это взяли? — спросил он, внимательно наблюдая за мной.

— А вы давно знакомы с группой? — спросила я. — Не замечали, что у них несколько нездоровые отношения внутри коллектива?

— С этой точки зрения… Пожалуй, и меня кое-что настораживает, — внезапно согласился он. — Мария, сделки не будет. Будет договор.

Договор, так договор. Меня всё устраивало, особенно то, что мужик оказался внимательным и сообразительным. Значит, в нужный момент поддержит, если я вдруг не справлюсь. Или, хотя бы, не станет вредить. Здесь страховать меня некому.

Из каюты Двинятина я вышла, как следует покусав зубами губы, растерев руками щёки и слегка растрепав волосы. На всякий случай. Вдруг тот, кто донёс на нас с Максимовой, бдит и отслеживает мои перемещения? К тому же, это ещё один плюс в копилку абсурда. К сожалению, точно выяснить, откуда прилетит, я ещё не смогла. Значит, играем дальше.

В коннекторе никого не было, но я всё равно томно вздохнула и пошла прямиком в отсек экипажа. Мне повезло, навстречу шёл недавно разведенный Бен. Сначала соврала, что заблудилась, потом, когда он утратил остатки бдительности, напросилась на экскурсию в навигаторскую. Надо сказать, что контакт с телом продолжал улучшаться, и там, где я бы ещё подумала, Машины рефлексы работали на опережение. Во всяком случае, наивные взгляды уже получались автоматически.

Поахав в навигаторской над показанным бортовым ИИ окном в открытый космос и задавая ну самые тупые вопросы, которые только могла изобрести, я заработала стойкую неприязнь

Юджина. А вот заглянувший — уверена, чисто случайно! — Кейст поморщился лишь один раз. И я поняла — опять переигрываю. Полчаса, отведённые мной на этот спектакль, истекли. А муж так и не появился.

Пришлось виснуть на Бене и умолять доставить меня поближе к пассажирскому отсеку. Тот, вроде бы, был готов и на большее, но каперанг походя заметил, что ждёт от него какие-то там расчёты. Бен заторопился, и смазал мне концовку представления. Поцеловать его на прощанья я не успела даже с учетом Машиных рефлексов.

Потом я всё же попала в свою каюту, вспомнила, что Маша, как Юля, должна часто менять наряды, и переоделась. Быстро просмотрела дневники и расписание занятий мьенгом. У Сержика как раз урок. А вот его соседи по результатам вчерашнего тестирования попали в другую группу. И я пошла к Климову. Тот, предсказуемо, был не один, а с друзьями. То, что нужно.

— Мальчики, вы Сержа не видели? — спросила я скромно.

— А что, потерялся? — язвительно уточнил Милёшин.

— Да, — сказала я, полностью копируя Машину наивную манеру речи. — Я думала, он зайдёт после обеда…

— Так он, может, и заходил, — ответил Мишка. — Только тебя не дождался.

Аркашино лицо побледнело, потом резко покраснело, и он поднялся, сжав кулаки.

— Маша, ты…

Слово он так и не произнёс, что позволяло мне спустить ситуацию на тормозах.

— Вижу, мне тут не рады. Пойду, пожалуй.

— Иди, иди, Маш, и подальше, — напутствовал меня Паша.

Я, вполне довольная собой, вышла. Значит, всё-таки за мной следят. А учитывая то, что напротив каюты Двинятина проживают Солнце и Комаровски… Сложить два и два довольно легко.

Перед ужином я предупредила Дегри, чтобы был настороже. Ведь кто знает этих неадекватов, прилететь может и ему. Он внимательно выслушал и спросил:

— Мари, а т е б е не угрожают?

— Серж, да что мне сделается? — беззаботно рассмеялась я. — Мальчиков надо поставить на место, вот и всё.

Серж кивнул и стал решительно закатывать рукава. Пришлось заливаться слезами, умоляя никуда не лезть. Я бы пригрозила штрафными санкциями от Двинятина — кстати, Дегри уже знал все новости. К его чести надо отметить, что не поверил. Так вот, я бы пригрозила. Но слёзы потекли сами собой, и эффект от них превзошёл все мои ожидания. Надо бы поучиться так красиво плакать, в будущем — я надеюсь, оно у меня будет — пригодится.

Мои слезы и заламывающего руки Сержа застала Юлька. Она только зыркнула на студента, и он мигом испарился, пообещав ничего не предпринимать, не посоветовавшись.

— Ну, колись, подруга, про что болтает вся группа? — сердито начала переводчица.

Я подняла руки в защитном жесте:

— Юль, клянусь, ничего не было.

— Таки ничего?!

— С Двинятиным — ничего, — уточнила я.

— Да это ясно, — отмахнулась она, — я про Логинова!

— Слушай, я же сказала, всё в прошлом, — повторила свои же слова и резко поднялась: — Нам пора на ужин.