Рай: правила выживания
Шрифт:
Я пожала плечами — кошка так кошка. Какая разница?
— Больше часа в сети не сиди, — продолжал наставления Клаус. — Мьенгам не очень нравится электромагнитная активность. Связь утро — вечер, стандарт. Есть не забывай, ну да я ещё медика корабельного спрошу, что тебе подавать.
Он показал, где лекарства, и стал собираться. Я тактично вышла на петровскую половину, а потом пожелала удачи уходящему напарнику. Она ему пригодится, особенно при контакте с моим мужем и его излюбленным ударом в челюсть…
Конечно, я не удержалась
Не обошлось и без торжествующих — отметились едва ли не половина из тех, кто не без моего участия оказался на исправительных работах. Ну, это-то как раз не удивительно… Удивительно было другое — в моём файлохранилище оказалось на файл больше, чем нужно. Отправитель — полковник Герасименко, статус — допрос свидетеля Л. К. Карвадиса, дата — сутки с моих "похорон".
Подлинный это документ или подделка? После знакомства с методами работы секретной службы я уже ничему не удивлюсь… Но, конечно, прочитаю.
Герасименко (пока для удобства будем считать, что это, всё же, он) беседовал с Карвадисом очень… аккуратно. И не задал ни одного вопроса про "Олега". Тема их разговора (допросом это назвать сложно даже с учётом заглавия) сводилась лишь к взаимоотношениям с Павлом. Карвадис сетовал на то, что детство сына прошло под тотальным контролем бабушки, которая — он так и сказал! — привила мальчику нездоровую тягу к розыгрышам и переодеваниям.
А он сам, значит, в Олега не переодевался ни разу! И не играл с чувствами Софьи… Герасименко уточнил — Павел учился на курсах моделей с одобрения бабушки? Нет, к несчастью, старушка к тому моменту уже умерла, но от этого её негативное влияние на мальчика не уменьшилось.
Начальник перешёл к курсам актёрского мастерства, оплаченных самим Павлом. Нет, стоял на своём Карвадис, во всём виновата покойная тёща! Ей-ё, всё это неспроста…
Я раздумывала над открытым документом, когда в ящик упало новое сообщение. Отправитель не значился, и я осторожно, под защитой надёжной программы, открыла письмо.
Это была копия уведомления о закрытии дела Батрышкина, основанием чему служили отзыв заявления Анабель Батрышкиной и полюбовное согласие Сэсиль Кампа и Павла Батрышкина. Клаус-то оказался прав! Сэсиль вернули деньги, а она, в свою очередь…
Тут окно на мониторе схлопнулось, я взглянула на часы и поняла, что один час в сети — это до обидного мало. Ей-ё, как же быть? Мне срочно нужна информация про Кампа и стайпрейский рынок белья!
Без паники. У меня же есть Юлька! Она даже родилась на Амодикее и регулярно навещает родителей, два раза в год летая в Стайпрей! А учитывая её любовь к красивой одежде, думаю,
— Ох, Машка… Не напоминай… Амодикея — это мечта для модной девушки. А я теперь попаду туда только через год…
Юлька с удовольствием отвлеклась от переводов очередных инструкций для Ираиды Степановны и вышла со мной на улицу.
— Почему через год? — удивилась я.
— Свадьба… — неопределенным тоном протянула Юлька. — Илья соглашается только на Ксилон.
— Свадьба будет на Ксилоне?
— Нет. Отпуск будет на Ксилоне, а свадьба — на Земле.
Ну да, а почему тогда не на Мьенге? Романтично-о… Но мне нужны сведения о стайпах и их взглядах на инопланетное бельё.
— А ты почему спрашиваешь? — прищурилась Юлька.
— Моя приятельница работает в корпорации Кампа, — начала было я, но тут Юлька перебила:
— А, так ты тоже слышала? Вот ведь упрямая!
Слышала — что? Упрямая — кто?
— Про скандал с дочкой Кампа? Ну, когда она заявила, что мужа у неё в первую брачную ночь похитили? Да? Ну вот, а Сэсиль Кампа после этого ещё надеется на какие-то контакты с стайпрейскими дельцами. Это же особая каста, где малейшая тень на репутации перекрывает любые возможности деловых контактов.
Я потребовала уточнить, и Юлька объяснила, что деловые люди Стайпрея никогда не заключают сделок, не выяснив о партнере всю подноготную. У них считают, что бизнесмен, который не способен навести порядок в собственной жизни и своей семье, не сможет и рационально вести дела, а это для стайпов недопустимо. У них нет деления на частную и общественную жизнь, и в контрактах учитываются все — абсолютно все — нюансы. Поэтому скандал в семье Сэсиль свел и без того невысокие шансы выхода белья с маркой "Кампа" на рынок Демидоры к нулю.
— А почему шансы и без того были невысокими?
— Во-первых, бельё у Кампа хуже качеством. Я тебе как-нибудь привезу комплектик от "Рейтрей" — сама увидишь. Это нечто, — Юлька восторженно закатила глаза. — Во-вторых, она выбрала совсем несуразную рекламную концепцию. "Бельё без границ", представляешь?
Я представила себе бельё без границ и удивилась. У Сэсиль всегда были лучшие рекламщики… Кстати, откуда об этом знает Юлька, если Кампа так и не продвинулась на стапрейский рынок?
— О, это отдельная история, — усмехнулась Юлька. — Их переводчик обратилась ко мне за консультацией. А я, извините, переделывать рекламные слоганы не умею. Я ей так и сказала — плохая реклама. А она мне говорит — мол, проводили исследование на фокус-группе стайпов. Ну, я и махнула рукой, моё какое дело, правда?
Правда. Вот только… Есть у меня сомнения по поводу фокус-группы.
— А ты не знаешь, случайно, кто проводил эти исследования?
— Знаю. Специально поинтересовалась, чтобы в будущем случайно в одном проекте не пересечься. Тот же дебил, который слоган придумал. Эээ… Секундочку… Олег…