Рай: правила выживания
Шрифт:
— Кир, пожалуйста, давай отложим все объяснения до прилёта на Землю, — прошу я.
Неверный ход. Его плечи опускаются, голос, когда он произносит своё "да, конечно", звучит глухо. Но я не могу сказать тебе правду, мальчик! Это в твоих интересах. Прости меня.
Вздыхаю, но пусть лучше злится потом, чем попадёт на стирание памяти. Поднимаю руку и касаюсь его щеки. Он поворачивает ко мне удивлённое лицо, и я раскрываю губы. Подлый приём, знаю, но… Я также знаю, что всего один поцелуй ещё никому не навредил. У него неожиданно сухие и горячие
Тело подводит. Ему не хватает воздуха, и приходится отстраниться.
— Маша, — шепчет Кир. — Это… не ты.
Не я, согласна.
— Шшшш, ты ничего не говорил, а я… ничего не слышала. Это секрет, — я прикладываю палец к его губам и ощущаю легкое, едва заметное касание.
Тело опять выходит из-под контроля. Этот невесомый поцелуй заводит его, несмотря на слабость с истощением. Нет, дорогое, не на ту напало! Что Кир себе напридумывает в свете предыдущего заявления? Что им попользовались с целью заткнуть рот? Я взрослая, опытная женщина и как-нибудь справлюсь. А ты, тело, запомни эти ощущения, и пусть твоей настоящей хозяйке будет… хотя бы любопытно!
— Маша…
— Кир, я серьёзно. Давай сначала вернёмся на Землю, пожалуйста! Поверь мне…
— Хорошо, Маша.
Как тошно-то… Ведь он, как никто, заслуживает доверия…
Мы по молчаливому согласию ложимся. Но заснуть не получается, тело вертится, ему то жарко, то холодно, то… Кир вздыхает и перетаскивает свою постель вплотную к моей. Я протягиваю ему руку, наши пальцы сплетаются, хотя, кажется, мы оба этому не рады. Зато теперь так спокойно… И глаза закрываются сами собой.
Утром я проснулась предсказуемо одна. Пообещала себе обязательно поговорить с Киром, но… Видимо, прошедшая ночь была слишком сильным испытанием для нас обоих. Кир не то, чтобы замкнулся или избегал общения. Нет, напротив, каждый вечер он приходил ко мне в гьер, был неизменно внимателен и заботлив, и, засыпая рядом с ним, я больше не видела кошмаров. Просто… Похоже, он теперь окончательно разграничил своё отношение к Машеньке и ко мне, занявшей её тело.
Тогда я, как следует подумав, решилась ещё раз довериться бумаге. Кир без особого интереса отнёсся к моей идее, но, когда я написала, что с его Машей всё хорошо, она находится на Земле и в полной безопасности, оживился.
"Она вернётся?", — написал он в ответ.
Я кивнула — зачем тратить на это драгоценный лист. И написала в свою очередь то, что волновало меня: "Больше никто не догадался?"
Теперь Кир сэкономил бумагу, покачав головой.
Ффухх… Выдохнула я, кажется, преждевременно, потому что Кир заинтересовался моей особой.
"Кто ты?"
Надеюсь, мы с тобой когда-нибудь познакомимся. По-настоящему, я имею в виду, потому что пропустить Машкину свадьбу будет с моей стороны… как-то неправильно. Я… хоть и ворчу периодически, но уже привыкла к этому телу. Отношусь почти как к родному. Да и сама Маша уже никогда не станет для меня чужой.
А
Он задумчиво кивнул мне в ответ.
Сложнее было с Андерсеном… Клаус по вполне понятным причинам не мог рассказать, как обстоят дела, и я изводилась от неизвестности.
Зато пришёл в себя Петров, но его пока не выпускали из медотсека. Биолог, конечно же, высказал однозначное желание вернуться на Рай и продолжить свои исследования. Я порадовалась — с одной стороны. А вот с другой… Играть в послушную дочку — это явно не для меня. Правда, и Кейст, и Клаус пообещали мне до поры полного восстановления ничего не говорить Петрову обо мне, но… утешение явно слабое.
Официально на планете студенческой экспедиции оставалось провести около полутора недель. Начать, что ли, рисовать крестики на стенке гьера?
Развлекали меня Е-ло — днём — и Лера вечерами. Е-ло очень вдохновилась моим способом зашивать порванные ассеи. Мы провели ряд экспериментов с волокнами асса, определяя необходимую длину и толщину, подходящую для штопки. Более того, мьенги собирались сделать заказ на целую партию штопальных машин!
С Лерой… мы веселились иначе. Почему-то она решила, что я — эксперт в вопросах образования. И раз уж родители всё же решили отправить девочку в интернат, я должна помочь семейству Чи с его выбором.
Нет, в целом логично, Маша как раз и училась в таком вот интернате, пока её отец занимался своей идеей бионоосферы или нообиосферы — не знаю, как правильно. Но я-то — не она! Как следует подумав, я решилась поговорить с Анастази. Ну не к Тане же с Леной, которые учились вместе с Машей, мне обращаться?
Мулатка оказалась сообразительной. Даже чересчур.
— И что ты хочешь? Чтобы я тратила время на эту мелочь? — сразу спросила она, едва выслушав мою прочувствованную речь.
— А понимаю, это не так интересно, как биосинтез, — попыталась подмазаться я, — но…
— Мари, мы обе — взрослые женщины, и понимаем, что к чему, да? — улыбнулась она. — Услуга за услугу.
Вот ведь… А Машка говорила, что с ней и поговорить не о чём…
— Хорошо, Анастази. Что ты хочешь?
— В идеале — твоего отца. Но если не выйдет, то обижаться не буду.
Я должна была бы возмутиться, но… По правде говоря, сомневаюсь, что Петров заинтересуется тем, что Анастази может ему предложить. И я с легкостью согласилась.
— И ты не будешь вмешиваться, как вмешалась в ситуацию с Валери.
— Не-не-не, точно не буду, обещаю, — отмахнулась я.
Очень надеюсь, что Лера на Земле заинтересуется кем-то из сверстников, иначе Анастази рискует. Девчонка способна на такие сюрпризы, что…
— И жить будешь отдельно, — продолжала мулатка.
Уж это само собой.
— Тогда… По рукам?
— По рукам.
Анастази с довольным видом начала разворачиваться, но я ухватила её за ассей.
— Подожди! А зачем тебе это понадобилось? Хочешь сменить имя на Настю Петрову?