Рай: правила выживания
Шрифт:
Ну выбросил, ну в неорганику… Так разве ж бумага — органическая? Клаус взглянул на меня, как на умственно отсталую, только что опять блондинкой не назвал. Оказалось, что бумага — это производное древесины, то есть, самая органическая органика.
— В прошлом люди даже ели бумагу, чтоб такие записки уничтожить, — вещал он. — Да я пошёл к контейнеру, вытряхнул оттуда все клочки, собрал их… А если б это был не я?!
— Но… клочки были такие мелкие…
— О, смотрю, день был для тебя слишком тяжёлый. Давай-ка ложись.
—
— А я не хочу слушать твою белиберду. Спать, безопасница.
Я помню, что пыталась ещё что-то сказать… Но Клаус, не особо заботясь о моём удобстве, мягко толкнул на не разобранную постель. Засыпала я уже в полете, и последней мыслью было — что-то не так с посадочной конфетой…
Зато проснулась вовремя, ночью кошмары не мучили, а отдохнуть не помешало даже то, что спала я одетой. Клауса в гьере не было, и я решила потихоньку пробраться на половину Петрова за своей одеждой, полотенцем и… что уж там — парой упаковок смеси номер два.
Возвращаясь после вылазки (биолог ещё крепко спал), у входа столкнулась с Барбозой и испытала эстетический шок. Мой напарник счастливо улыбался, всклокоченные волосы торчали в разные стороны, на смуглой коже плеч и груди сверкали капли воды, да и всё, что ниже пояса, рельефно обрисовывали мокрые плавки. Ещё он был босой, и, передвигаясь, оставлял за собой влажные следы.
— О, Петрова, молодец — пожрать принесла, — эти слова он умудрился промурлыкать на мотив популярного хита.
— Доброе утро, — отмерла я. — А… где ты был?
— Купался, водичка в канале чудесная!
Я автоматически развела смесь — ему и себе, поставила на стол, а сама размышляла — почему мне ни разу не пришла в голову мысль искупаться в канале? Ведь это же так просто… И, судя по довольному Клаусу, чрезвычайно приятно!
Видимо, виной всему стереотипы. На Земле искупаться в открытом водоёме — не важно, с солёной водой или с пресной — мог лишь человек, решивший свести счеты с жизнью. Плавали мы в закрытых бассейнах, причём цены на абонемент были заоблачными даже для сотрудников УВБЗ. Единственным местом, где люди купались, загорали и валялись на песке, был Ксилон…
А здесь… Надо обязательно попробовать!
— Вот-вот, Петрова, попробуй, — согласно кивнул уже одевшийся и сухой Барбоза. — Иначе потом всю жизнь будешь жалеть. Возили меня на ваш Ксилон. Куда ему до Барилоче… В моё время, — поправился он.
Потому как я уже открыла рот, чтобы рассказать, какую свалку сотворили наши сограждане в области Барилоче во времени настоящем… Сразу возник другой вопрос:
— Ты там жил?
— Я же говорил, что жил в деревне. А Сан-Карлос-де-Барилоче и в те времена был большим курортным городом. Озёра, водопады… много-много воды… Горы… Шоколад… Но да, всё это было Аргентиной, и я там жил.
Сейчас область Барилоче потихоньку очищают от шлаков и выбросов урановых рудников, Правительство выделило огромные средства на несколько опреснительных
— Шоколад?
— Да, настоящий шоколад… Не этот ваш, синтетический… До сих пор помню его вкус… Да, неудачно я про шоколад начал, — заметил он, скосив глаза на контейнер с белковой смесью.
Тут и я кое-что вспомнила:
— А что за конфету ты вчера дал?
— Да ладно, не обижайся, это тебе персональное лекарство сделали — чтоб спала хорошо и восстанавливалась поскорее.
А-а… Ну да, Маша ведь должна быть во всех медицинских базах — и в академической, и в секретной, и в космофлотовской. Поэтому Юджину и не составило особого труда прямо на борту изготовить индивидуальный препарат конкретно под ДНК тела, в котором сейчас находилась я.
— И какие ещё свойства у этой конфетки?
— Петрова, спроси чего полегче. Говорил же — не медик я.
Действительно. Спрошу вечером у Юджина.
— Что это ты меня Петровой стал звать?
— Ну… Безопасницей теперь тебя звать… неправильно. Умерла, так умерла.
Влез в нашу базу?!
— Да и при живом-то отце… Как иначе? Машутка? Или, может, Марри? — он голосом выделил грассирующее "р". — Нет. Петрова ты. Привыкай.
Та-ак. А это интересно. Бьорг тоже, помнится, предлагал мне оставить эту фамилию.
— Общался со своим начальством?
— С начальством? Не порть настроение в такое славное утро, — возмутился Клаус. — Так, пошуршал по-тихому…
— Ну? И что нашуршал?
Ой, кажется, я начала понимать и даже говорить, как он…
— Состряпали тебе новую биографию, новую внешность, новое имя. Приказ о зачислении капитана Петровой Марии Александровны в Особый отдел УВБЗ готов, но не подписан… Так же, как и приказ о твоём зачислении в Отдел инопланетных разработок Секретной службы.
Ей-ё… Значит, я была права, на самом деле заказчик моего "убийства" не представляет собой никакой угрозы…
— Ну-ну, не куксись. Тебя там немножечко подрихтовали, честно, без радикальных изменений.
Уже?! Даже не поставив меня в известность?! То есть, пока я тут… моё тело там… преобразовали в версию 2.0?!!
— Я не давала согласия!
— Да кто ж тебя спросит-то? Радуйся, что хоть не блондинкой сделали.
Так на самом деле мне не показывали моё тело, чтобы я раньше времени не узнала о его коррекции?! Гады!!!
Настроение испортилось. Как и всегда, когда я не могла повлиять на ход событий. Да ещё и узнала про эти события намного позже… Ненавижу секретчиков!!!
Хорошо, что в этот момент на половину Клауса заглянул проснувшийся Петров. Иначе… Боюсь, напарнику бы досталось. Нет, я понимала, что он-то совершенно не причём. Но управлять проявлением своих эмоций в Машином теле становилось всё труднее, слияние, так его и разэдак…
— Маша, — с неловкостью обратился ко мне Петров, — мы должны сходить к послу…