Райская лагуна

Валенти Сюзанна

— В общем, самое забавное, что эта девушка пошла с нами, когда мы уезжали. Она пошла с нами и при каждом удобном случае скакала на моем члене, как ковбойша на быке. Представляете? На брате человека, который убил ее семью. В этом было нечто особенное, когда она умоляла меня о большем и смотрела на меня так, словно я был всем ее миром. Конечно, она была немного не в себе после того, как увидела, как выглядели ее родители изнутри, но было что-то грубое и прекрасное в той связи, которая была у нас с ней. Вроде как у нас с тобой, да, крошка? — Шон похлопал Мию по

бедру, и она кивнула.

— Да, — выдохнула она, и я не могла не посмотреть на нее снова, когда ее нижняя губа задрожала, и он слегка подтолкнул ее вперед, так что она вцепилась в спинку сиденья Трэвиса.

— Ты слышишь это, сладенькая? — Спросил Шон, глядя на меня, когда достал из кармана презерватив и повертел его между пальцами. — Моя маленькая Мими чувствует это. Тягу к темноте. Как и ты всегда.

Я посмотрела на Мию, ее взгляд встретился с моим, и на мгновение в ее глазах показались слезы, и что-то во мне всколыхнулось от такого глубокого гнева, что было удивительно, как я не набросилась на Шона прямо здесь и сейчас и не попыталась задушить его до смерти.

— Отпусти ее, Шон. Она чертовски напугана, — прошипела я, и Шон рассмеялся.

— О, это правда? Ты напугана, Мими? Ты хочешь уйти? Или ты надеялась попросить меня о чем-то другом? — Спросил ее Шон, не сводя с меня своих голубых глаз и злобно ухмыляясь.

Я снова посмотрела на Мию, и на мгновение ее глаза увлажнились сильнее, прежде чем она сморгнула слезы.

— Я хочу твой член, Шон, — выдохнула она, ее взгляд стал отстраненным и мертвым, отчего гнев во мне разгорелся еще сильнее.

— Шон, — прорычала я, двигаясь к нему, но он только рассмеялся, толкнув меня в плечо достаточно сильно, чтобы я вернулась на свое место.

— Пит, будь ягненком и направь пистолет вон на ту мою девушку, ладно? У меня такое чувство, что ее ревность может заставить ее в любой момент совершить какую-нибудь глупость, — сказал Шон, и Толстогубый быстро вытащил из-за пояса «глок» и прицелился мне в лицо.

— Ревность? — Я усмехнулась, но мой взгляд снова был прикован к Мии, когда Шон еще раз толкнул ее, чтобы усадить туда, куда он хотел, и пустота в ее глазах заставила мою грудь сжаться.

Толстогубый Пит продолжал целиться в меня, и мое сердце бешено заколотилось, когда я огляделась в поисках союзника, которого, как я знала, здесь не было. Мой взгляд на мгновение встретился с взглядом Трэвиса в зеркале заднего вида, но, несмотря на напряжение в его темных глазах, я могла сказать, что он не собирался ничего предпринимать в отношении происходящего, так же как я не могла этого сделать с пистолетом, направленным мне в лицо.

— Повтори, как я хотел, чтобы ты меня называла, крошка? — Попросил Шон Мию, расстегивая ширинку и натягивая презерватив на свой твердый член, не сводя с меня дразнящего взгляда все это время.

— Папочка Кайзер, — прошептала она, и у меня внутри все перевернулось, когда его ухмылка стала еще мрачнее.

— О да, так оно и было. — Шон притянул ее к себе на колени, отвернув от себя, и она ахнула, когда он вошел в нее своим

членом. — Тогда давайте послушаем.

— Трахни меня, папочка Кайзер, — выдохнула она, хватаясь за спинку сиденья Пита, чтобы не упасть, когда он отрывисто рассмеялся и схватил ее за задницу, чтобы расположить так, как ему хотелось.

Машина немного подпрыгивала, пока он трахал ее, его грубое рычание смешивалось с ее вздохами и бормотанием «Еще, папочка Кайзер», в то время как он, блядь, смеялся каждый раз, когда она это говорила.

— Каково это — трахаться с человеком, который начисто снес голову твоей маме? — Шон зарычал, и слеза скатилась по щеке Мии, когда она вцепилась в спинку сиденья Пита и ничего не сказала, но этой единственной слезы было достаточно, чтобы что-то сломать во мне.

У Пита отвисла челюсть, и у него практически потекли слюни, когда он уставился на своего босса, трахающего девушку прямо там, на заднем сиденье машины, и его хватка на пистолете заметно ослабла.

Мои пальцы дернулись, адреналин запульсировал в конечностях, но, когда изо рта Мии вырвалось хныканье, я потеряла всякое чувство самосохранения и просто, блядь, пошла на это.

Я рванулась вперед, одной рукой обрушив кулак на твердый член Пита, а другой вырвав пистолет из его хватки.

Раздался выстрел, когда его палец нажал на спусковой крючок, и я закричала, когда заднее стекло разлетелось вдребезги, но я отпрянула назад со своим призом в руке и прицелилась в гребаное лицо Шона, прислонившись спиной к своей двери.

Трэвис ударил по тормозам, но я была готова к этому, упершись ногой в спинку его сиденья и оскалив зубы на Шона, когда он замер, а его член все еще был погружен в плачущую девушку у него на коленях.

— Отпусти ее, — прорычала я, мой палец чесался на спусковом крючке, но я не осмелилась нажать на него, пока Мия загораживала мне вид на человека, смерть которого мне была нужна.

Никто не осмеливался пошевелиться, но Пит застонал, обхватив руками яйца, и я почувствовала, как взгляд Трэвиса просверлил дыру в моей голове, когда он начал тянуться к пистолету, который держал у бедра.

— Не двигайся, блядь, — рявкнула я, не сводя пристального взгляда с Шона. — И выпусти ее.

Трэвис замер, а Шон протяжно и низко присвистнул и обхватил рукой горло Мии, притягивая ее ближе к себе, чтобы использовать как живой щит.

— Тебе действительно не наплевать на эту девчонку, сладенькая? — спросил он меня, слегка наклонив голову, хотя и недостаточно, чтобы дать мне возможность прицелиться, и, несмотря на то, как чертовски заманчиво было нажать на курок и надеяться на лучшее, я не собиралась рисковать ее жизнью после всего, через что она прошла от рук этого монстра.

— Выпусти ее, Шон, или, да поможет мне бог, я выстрелю.

— Ты слышала ее, крошка, — сказал Шон, его голос понизился до низкого и опасного. — Проваливай. — Он открыл дверь, и Мия практически вывалилась на дорогу, оставив его с членом, обернутым в презерватив, и все еще твердым, как камень, у него на коленях.