Райская птичка

Сергеева Оксана Николаевна

– Жаль, что я плохо помню нашего отца, - сказала Энджел с грустью, когда совсем успокоилась. Ричард – это последний человек с кем бы она хотела поссориться. И пусть иногда он говорил лишнего, но Энджел точно знала, где нужно промолчать.

– Да, мне повезло, я с ним провёл больше времени, - Рич мгновенно ухватился за эту ниточку, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу.

– Зато я хорошо помню, как ты таскал меня на футбол, - улыбнулась она, окунаясь в детские воспоминания. При этом и сам Ричард расплылся в мальчишеской

улыбке.

– Да, меня оставляли присматривать за тобой, и мне приходилось брать тебя с собой на стадион. Ты была такая послушная. Смирно сидела на лавочке, пока мы сломя голову носились с мячом по полю.
– Не мог скрыть самодовольства в голосе.

Она потянулась, потрепала его по коротким волосам и засмеялась:

– Да! Я просто не сразу догадалась, что слова «сиди здесь и не двигайся» не нужно воспринимать так буквально, а вокруг лавочки, на которую ты меня усаживал можно гулять.

– Да, ты была очень послушная. Сидела как приклеенная, - звонко хохотнул он.

– Ты просто меня запугивал, - обвинила она его, роясь в сумочке в поисках зеркальца. Они уже подъезжали к родительскому дому.

– А как же, пушистик.

– Я не пушистик! – воспротивилась она своей детской кличке. Нашла в сумке какой-то листик, смяла его и кинула в Ричарда.

– Пушистик! – Он поднял с колен бумажный комочек и бросил в неё.

– Тогда ты… - угрожающе начала она.

– Не смей! – он поднял вверх указательный палец. – Не смей вслух произносить это слово.

– Хорошо, - довольно кивнула она. – Будешь знать, как дразнить меня.

– Вздохни глубоко, мы подъехали. И, кажется, нас ждёт ужин на свежем воздухе.

– Вижу, сказала Энджел выбираясь из машины.

– Всем привет! – с улыбкой сказал Рич, когда они подошли ближе, хотя кроме Хелен, суетившейся у стола на уютной террасе, больше никого не было.

– Привет, мам, - сказала Энджел.

– Мои дорогие, как я рада вас видеть.

Крепко обнять мать Ричарду помешал большой пакет, который он держал в руках, но всё же он приобнял её за плечи, за что и получил приветственный поцелуй.

– Раздача подарков, - бодро сказал он и примостил пакет на край стола.

– Ричард, ну какие подарки… - запротестовала мать.

– Не материальные, не переживай, - отмахнулся он и получил тычок в бок от Энджел.

– Мы заехали в китайский ресторан и купили острых закусок.
– Энджел начала вытаскивать из пакета тщательно упакованные контейнеры.

– С этим вы угадали, - довольно сказала мама.

– Виски для Тони, вино - дамам, - продолжал объявлять Рич деловитым тоном. – А где наша безумная сестра?

При этих словах радостная улыбка на лице матери немного померкла.

– Она в своей комнате. Обещала спуститься попозже, - последовало объяснение.

– Понятно. Спустится на всё готовенькое. Сама и пальцем не пошевельнёт. Впрочем, как всегда, - равнодушно сказал

Ричард, смял бумажный пакет и выбросил в урну. Взял со стола виски.
– Пойду поздороваюсь с Тони.

– Да, он у себя в мастерской. Пошёл за жидкостью для розжига и пропал. Тащи его сюда. Уже давно пора разжигать огонь.

Как и сказала Хелен, Ричард нашёл Тони в столярной мастерской, тот копался в своих инструментах, что-то насвистывая себе под нос.

– Ну, ты и вымахал, сынок, - ухмыльнулся он и пожал протянутую руку.

– Я просто много ем. Держи. – Ричард вручил ему бутылку виски. – Шотландский. Прямо оттуда, из тех краёв.

– Ох, и балуешь же ты меня. – Щурясь, отчим с улыбкой, принялся разглядывать этикетку. – Так, это я в дом не понесу, - довольно сказал он и упрятал бутылку в свой потайной ящичек. Ричард тем временем огляделся в знакомом помещении. За столько лет здесь ничего не изменилось. Запах древесины, масла и лака приятно щекотал ноздри. Пол усыпан кудрявой стружкой. Всё стояло на тех же местах, как и прежде. Даже стеллажи и ящики, в которых Тони хранил свои инструменты, не потемнели. Вероятно, он, как обычно, обрабатывал их специальным маслом.

– А может по чуть-чуть? – спросил Тони, подмигнув.

– А, давай, - кивнул Рич и уселся в плетёное кресло в углу мастерской. – А то что-то напряг какой-то…

– Вот и славненько, - Тони потёр ладони и достал уже початую бутылку виски, а не ту, что подарил ему Рич.
– А что, тебя уже чем-то озадачили?

На столике в мгновения ока появились стаканы. И Рич даже не успел заметить, откуда Тони так проворно их выудил.

– Нет, не озадачили. Просто.

Они выпили по «чуть-чуть», как настаивал Тони и ещё по «чуть-чуть», как предложил Рич. А потом совершенно удовлетворённые направились на террасу, где планировался ужин.

– Явились, - с укором в голосе строго сказала мать. – Тони у тебя ни стыда ни совести. Уже давно пора жарить мясо.

– Вот только не надо причитать из-за увядшей зелени. Пятнадцать минут и всё готово. А для мяса только лучше. Ричард, кстати, мама сообщила тебе, что у нас в меню сегодня только мясо?

– Ещё нет, но лучше и не придумаешь, - Рич плюхнулся на стул и вытянул ноги.

Мать с улыбкой посмотрела на сына. Он с умиротворённым видом прикрыл глаза и сложил руки на животе.

Солнце клонилось к горизонту. Воздух был нагретый и чуть влажный. Сочная зелень политой лужайки парила. Цветы, распускающиеся к вечеру, уже начали благоухать дивными ароматами. Рядом суетилась мать. Энджел взялась за приготовление салата. Громко лаял соседский пудель. Но даже это не мешало погрузиться в приятное состояние дремоты и расслабленности. Ричард внутренне отслеживал окружающие звуки, которые отдавались в голове всё слабее.

– Ну, всё, дорогие, садимся, - объявила мама и похлопала в ладоши, вырывая его из тёплой нирваны.