Разбитый Адам
Шрифт:
Броз продолжил.
– Люблю шлюшек с большими персиками. Год назад перестал получать удовольствие от секса… Терять больше нечего. Наверно, поэтому меня назначили лидером группы.
– Эй, ты не один такой фаталист, мужик. Так что не зазнавайся!
– снова встрял рыжий.
– Эй, задира, какая твоя история?
– Чейз, безработный. Люблю пощекотать нервишки, ну и знаю много анекдотом на тему черного юмора.
– Чейз особенно выделил слово «черный», глядя на их товарища, чернокожего психонавта со светлыми глазами рептилии.
– Должно
– заметил Броз.
– Парень, в первую очередь я потомок белой расы! На наших плечах держится новый мир.
– Эй, hommie, успокойся, или я вытру твоим белым лицом свою черную ниггерскую жопу!
– Воу, воу, воу!
– замахали руками другие психонавты, забыв о боевом задании.
– Заткнитесь, ублюдки! Ты, представься.
– обратился Броз к психонавту среднего роста.
– Шейн, подрабатываю программистом.
– Да? И на что тратил бонусные очки?
– перебил Чейз.
– Забудь! Когда мы трахнем этот Архетип, ты будешь купаться в ванне из миксованной наркоты! Йоу!
– психонавт-негр сделал энергичный жест.
Шейн уже не стал раскрывать рта. Пожалуй, он является классическим примером скрытой депрессии.
Убедившись, что предыдущий психонавт закончил, представился следующий, прилизанный и тщедушный.
– Привет, ребята, я Броди. Э-э, раньше любил пофапать, но что-то случилось в башке… - глаза Броди даже заслезились - теперь не стоит и не помогают таблетки. Это все Архетип виноват!
– Ничего, мальчик. Ты знаешь, сколько человечество потело, чтобы сделать существование таких отморозков, как ты, реальным? Теперь сами отморозки закончат начатое.
– И смогут фапать бесконечно?
– Да, чувак… Кстати, я Эррол, - сказал накаченный негр с накачанными ботоксом губами и белыми татуировками на лице, - В Утилитрониуме опускал выскочек вроде Чейза.
– Мой виртуальный зад этого не чувствовал, а уведомление не пришло, так что извини!
– отозвался Чейз.
– Это мы еще посмотрим. Я - би.
– сказал Эррол и подмигнул.
– Вот и отлично, познакомились!
– подытожил Броз.
– Собрались настоящие герои, давайте покажем, на что мы способны, спасем этот вшивенький мир!
– Да!
– крикнул Броди.
– Хо-хо-хо, - одобряюще загоготал Эррол.
– Онанисты идут в бой! Да, черт возьми! Мы сделаем это! Во имя всего, мать его, человечества!
– Так держать… так держать… - приговаривает Стефания в наушники.
Через пол часа пути из-за туч выглянуло Солнце, как на заре мира, и земля буквально расцвела. Вокруг психонавтов руины мегаполиса, поросшие жизнерадостной растительностью, как в тропическом лесу. Здесь поют птицы, вокруг жужжат и издают звуки разные необычные насекомые.
Броз пригляделся к одному. Не говоря о том, что насекомое сравнительно большое и внушает омерзение своими двумя головами, оно переливается магическими отливами синевы и пурпура, оставляя ощущение чуждости и пугающей новизны этого параллельного
– Не будем задерживаться.
Через сотню шагов в архитектуре заброшенного города начала проявляться определенная тенденция. И обозначить ее можно было бы одним емким и универсальным для гражданина Центра словом – тоталитаризм. Он выражается в монументальности сводов, стенных узоров, но больше всего в скульптурах.
– Это настоящий фашизм!
– заметил кто-то из психонавтов.
Все скульптуры выдержаны в эпическом стиле.
Вдали завиднелась огромная циклопическая статуя.
– Вождь… - сплюнул Броз.-
– Ого, неужели это сам Император Евразии?! Как он здесь оказался?
Образ этого персонажа успел стать известным массовой культуре Центра. Как правило, он изображался в пурпурной византийской мантии, с окладистой, но не длинной, бородой и большими иконописными прорезями глаз. Таким же он был запечатлен в статуе, только в руке его был разбитый жезл власти, давно сошла краска, а каменная борода рассыпалась от попадания в нее осколков бомб, отчего Император выглядел немного жалко и смешно, потому что вместе с бородой оторвалась и нижняя челюсть.
– Мне кажется, я начал догонять. Это все отражение наших идейных побед и достижений в области гуманизма.- заметил Шейн.- Смерть Императора, разрушенные города тоталитарных государств, уничтоженные примеры эпического искусства...
По мере углубления в город, все психонавты стали ощущать на себе подавляющее воздействие энергетики Сверх-Я. Такое чувство, что ты вошь и ничтожество. Эту энергетику излучает все - опустошенные здания, полуразбитые монументы и статуи и даже мусор, как будто укоряющий психонавтов в разрушениях, которым они подвергли город.
Психонавтам сообщилась невероятная уверенность в том, что это они виновны во всех окружающих разрушениях.
Но особенно сильный поток энергии исходит от униженной статуи Императора. Его отчаяние живо ощущается, как и его ненависть к психонавтам, пришедшим попрать прах его города.
– Будьте осторожны, - передает сообщение Стефания.- Сверх-Я будет пытаться взять контроль над вашим сознанием. Особенно избегайте музеев, ни в коем случае не пытайтесь обследовать их.
– А я-то думал, что у нас будет экскурс по маргинальному искусству!
– заметил Чейз.
– Жаль, ты бы не нашел там много интересного для своего реднековского мировоззрения.
– сказал Эррол.
– Как необычно, что все это живет в нашем сознании… Если бы мы могли поднять эти руины… для анализа, исследования мы бы, наверно, смогли многое понять в нашей истории. – заметил Шейн.
– Да и хрен с ней, с историей. На кону судьба Утилитрониума и всего человечества.
– отрезал Броз.
Через еще час пути психонавты вышли за пределы города. Здесь резко начинается лес, но по мере углубления в него местность становится все более болотистой. Туман усиливается.