Разбитый Адам
Шрифт:
Удастся ли ковбоям из подсознания справиться с кашей, которую заварило утилитарное общество? Ну давайте, ребята, пожалуйста, справьтесь! Справьтесь! Разваленные, выпотрошенные мозги – это небольшая цена в такой победе. Ведь человек станет свободен от себя самого, от своего предназначения и наконец-то прямо строем пойдет…
…А пока отважные американские психонавты погружаются в бездны коллективного бессознательного… мздователи попирают землю обетованную. Духовным варварам ни по чем бомбометающие квадракоптеры Цивилизации. Железные, бронированные игрушки уносят сотни хлыстовских
Ничто не может остановить волну Мздования, и вот она перевалила за скалистые горы Нортерна, двадцать дней растворяя в себе разрушительные атаки Центра, а дойдя до реки Peace замерла.
Катехон, Верховный Военачальник – здесь же, среди своих воинов, толкает в хлыстовских жилах кровь, как обещал. Он уже вознес свою исполинскую ногу, чтобы безвозвратно переступить МИР, но неожиданно слег, заболел.
Катехон не только Живой Бог, но и человек. Перестал видеть правый глаз. Слабость. От напряжения сил заплетается язык. Травяная мазь знахарки не помогла.
Ядро секты «Мздование» и Катехон обосновались в укрепленном военном пункте, который варвары разбили в заброшенном городке Гудзонс Хоп, недалеко от перевала через реку Peace. Впрочем, и здесь нашлись беспомощные вне своих саркофагов трансгуманисты, с которых сняли кожу, бледную, холодную, как у червя или рептилии. Батальоны хлыстов, возобновившие движение, отодвинули точки основных авиаударов от места обоснования «самого живого из живых», как кто-то однажды сказал про Катехона. И вскоре Герман самоуверенно въехал в бывший дом губернатора, который из сквота наспех приспособили в качестве блудилища «дивизии радости». Дочь поселилась с Отцом. В их апартаментах воцарилась атмосфера спиритуализма, эзотерики и инцеста.
Прямо в соседней комнате расположился сын Бога – инвалид Дамир.
Герман Придиус принял постельный режим. Полевым мздователям, управляющим хлыстами непосредственно, ничего не сказали.
Чтобы вернуть себе прежнюю концентрацию и силы, Герман решил не только на время закрыться от всех, но и выключить уведомления о мыслях своего сына и углубиться в себя с бутылкой исключительной наливочки из тайничка, который возил с собой. Возможно, при Фекле. Он еще не решил.
Так или иначе, очень зря. Мздование движется вперед неумолимо, как время, и не ждет никого, даже Занявшего Трон. А сын еще не раскрыл своей самой сокровенной тайны.
Уведомление
«MindMaster – 05:24. Дамир: «Очередной блаженной ночью…(читать далее)»
«Очередной блаженной ночью мы занимались любовью, став единой плотью. И только тонкая, ветхая дверца, наспех поставленная, отделяла нас от казни. Ах, как я мог быть так беспечен!
Коловрат Церкви Мертвого Бога разрезал мою живую плоть, оставив мою любовь умирать от кровотечения: в тот момент, когда Агат высасывал мой паралич, в комнату вошла Светлана. Будь она… будь она проклята!
Она услышала мое хрипение и зашла справиться о моем здоровье. То, что она увидела в красных
Должны быть, в этом вся суть периферии. Это страна рабов, не умеющих жить без деспота, без кнута, страдающих от свободы и отказывающихся от нее при любой возможности.
Агату грозят самые суровые и бесчеловечные наказания… Ведь он «сексуально издевался над святым сыном Мессии, удовлетворяя свою бесовскую похоть».
О, как это несправедливо, как глупо! Даже Красный гигант не может отменить Твоего издевательства!»
Уведомление
«MindMaster – 12:11. Дамир: «Теперь ко мне приставлены…(читать далее)»
«Теперь ко мне приставлены сразу два мальчика-смотрителя. Они смотрят не только за мной, но и друг за другом. Полагая, что я не понимаю их речь из-за умственной отсталости, они беззаботно обсуждают судьбу моего возлюбленного.
Их задор жесток. Их беспечность – чистое издевательство.
Агата пытают. Моего мальчика привязали цепями к деревянному кольцу и вращали над костром. Его рвало желудочным соком на раскаленные поленья черного коловрата. Но проклятое колесо остановилось только тогда, когда мальчик потерял сознание от боли.
Теперь его везут на фронт. Его невинное тело кровоточит от открытых язв и ожогов. Его прекрасное лицо покрыто не смываемой копотью. Он почти ослеп, из его глаз не перестают течь кровавые слезы.
И белолицых мальчишек это забавляет. Они надменно и грубо шутят, очерняя и мое естество. О, если бы я мог, я бы принял не только мучения за моего возлюбленного, но и казнь! Разве мне нужна жизнь после того, что открыл мне Ангел Свободы, мой Агатенок?
Теперь я начал понимать эти великие слова! Мальчик мой, много ли душ сумели принять от тебя слово об истине и не истечь после этого кровью? Что мы знаем о вас, детях Свободы и чистой любви, Сверхлюдях? Периферия душила вас в колыбели от начала и до конца. Ибо конец наступил, и кровавая точка бытия сияет в небе, как всепожирающая черная дыра. Апологеты гуманизма, мученики свободной любви, что мы знаем о вас?»
«Ты – все еще у нас на пути! Ты – мучил нас тьму веков. Ты не даешь нам вдохнуть даже на закате. Ты – извратил все, что было нам дано от природы.
Ты извратил саму природу, став природой сам! И природа стала Тобой: безумный, зверский полигон шовинизма и ксенофобии.
Ты извратил нашу свободу, подчинив ее каким-то причинам и целям. Ты разорвал наше единство и заточил в беспросветные казематы «Я» с «первичными половыми признаками». А теперь Ты судишь нас, кого и как любить можно, кого и как нельзя. Но любовь не судит! Я не буду тебе лизать сапог!
Даже если бы я захотел измениться, чтобы встать на Твой Путь, разве я смог бы? Разве кто-нибудь вообще может идти Твоим Путем? Ты прекрасно знаешь, что нет. Именно поэтому Твой Путь такой, какой он есть: противоестественный, суровый, нечеловеческий.