Разбитый шар
Шрифт:
Они прошли мимо прилавка и увидели негативы нескольких макетов от местных фирм, а потом и само фотооборудование. Дальше было кое-что поинтереснее: там лязгал хитроумный фальцевально-резальный станок, и на наклонно движущуюся ленту со стуком падали сотни одинаковых брошюр. Буклет назывался «Вольфрам в военное время», издавал ее завод, находившийся в южной части Сан-Франциско. Лента везла брошюры вниз, где они автоматически собирались в стопку. Конвейер наполнял помещение грохотом, орудовали металлические манипуляторы.
— Как марсианин, — сказал Хайнке. — Или что-то из «Металлического монстра» Эйба Меррита [59] . У меня он в первом издании есть, в октябрьском двадцать седьмого года выпуске «Сайенс энд Инвеншн» опубликован, под названием «Металлический император».
— Угу, — кивнул Джо Мантила, не слушая его.
— Никто почти этого не знает, — продолжал Хайнке, стараясь перекричать грохот.
— А где Арт? — спросил Джо.
— Не знаю. Дома его не было.
— Если бы я на такой девушке женился, меня бы из дома не выманить было, — сказал Джо.
59
Эйб
— Меня тоже, — согласился Ферд.
Они получили счет и вышли из мастерской. По пути к машине Джо заметил, что Ферд держит под мышкой тонкую картонную папку.
— А это ты ему не отдал?
— Нет, — сказал Хайнке.
— Что это?
— Рассказ, — ответил Хайнке и сразу напрягся.
— Что за рассказ?
— Фантастика, конечно. Всю прошлую неделю писал. Пятьсот слов. — Он крепко держал папку обеими руками. — Неплохо вышло.
— Дай почитать, — попросил Мантила.
— Не, не дам. — Хайнке захотелось как-нибудь увильнуть.
— А для кого писал?
— В «Эстаундинг» пошлю.
— Если там напечатают, то его все прочитают. — Мантила протянул Руку. — Давай, показывай.
— Да ну, на фиг, — уперся Хайнке.
— Как называется?
— «Заглядывающий».
— И что это значит?
Пересиливая себя, Хайнке ответил:
— Это главный герой. Он мутант, у него псионические способности, может входить в контакт с планетами, параллельными Земле. Весь мир разрушен, лежит в руинах, а он видит Земли, где не было войны. Идея не совсем новая, но под необычным углом.
Мантила выхватил у Хайнке папку.
— Завтра верну, тогда и отошлешь.
— Отдай, скотина! — Взбешенный Хайнке попытался вырвать папку. — А ну отдавай, сволочь такая!
Завязалась схватка, папка полетела вниз, на нее наступили, подняли, потом снова уронили. Джо поставил Ферду подножку, и тот растянулся на земле, все пытаясь ухватить свою папку.
— Ну, ты!.. — лежа заорал он.
— А чего ты так прячешь его от меня? — спросил Мантила, подбирая смятые листки. — Что ты там такое от всех скрываешь?
Хайнке мрачно поднялся на ноги.
— Когда показываешь свои вещи знакомым, — сказал он, отряхивая джинсы, — они всегда узнают в них себя.
— Так это про меня?
Хайнке побрел к машине.
— Писатель берет материал там, где он ему попадается.
Джо Мантила немедленно дал ему пинка под зад.
— Если про меня написал, я тебе яйца оторву.
— А я подам на тебя в суд за оскорбление действием и кражу рукописи. Как ты на это посмотришь?
Забравшись в «Плимут», он сказал:
— Да не про тебя там.
— А про кого?
После долгой паузы Хайнке пробормотал:
— Про Рейчел.
Джо Мантила фыркнул:
— Блин, не смеши меня. Она у тебя из головы не идет, да?
— Рассказ о ней и Арте.
— Ни фига себе.
Сев за руль, Джо Мантила принялся читать рукопись.
Взгляд полковника Трокмортона невольно обратился в сторону запертой на три замка камеры, вокруг которой круглосуточно дежурили солдаты в форме, вооруженные бластерами. В эту комнату никто не входил. В ней находилась последняя надежда Земли. Дверь была опломбирована.
Какие мысли проносились в голове у полковника? Пути назад нет. Они зашли слишком далеко. В комнате была заключена единственная надежда Земли на спасение из руин, в которые ввергла ее Третья мировая война между Россией и Америкой.
— Жутко, — содрогался полковник. — Демон он или бог? Иногда я не могу этого понять. Знаете, лейтенант, я уже несколько дней глаз не смыкаю. Не знаю, можно ли доверить судьбу человечества этому Существу. Лейтенант, мы ничего не знаем о нем. Как может человек разумный понять человека высшего? Это непостижимо.
— Но, может быть, он спасет нас, — тихо сказал лейтенант. — Если захочет.
В комнате сидел мужчина. Склонив голову, он размышлял. Звали его Рональд Манчестер. Ему было двадцать три года, и его Псионические способности достигли, наконец, полного расцвета. Но думал он не об этом. Он думал о том, что он самый могущественный человек на свете — даже не человек, а совершенно уникальный богоподобный супермен, способный спасти Землю. Сквозь обыденный мир, в котором жили обычные люди, он проникал взором в почти неправдоподобную другую вселенную, красота которой была скрыта ото всех, кроме него.
Что видел он в этой иной вселенной? Для него было открыто альтернативное настоящее параллельных Земле миров, которые не успела разрушить человеческая жадность. Они находились у него в голове. Его ум представлял собой пространственно-временной континуум, который вел с одной Земли на другую, а лобная доля его мозга была ориентирована на чудесное спасение, видеть которое мог лишь он один. Его взору представали дивные деревья и цветы — великолепный сад, очень похожий на Эдем, еще не разграбленный алчным человеком. Разные звери мирно лежали рядом. Люди жили в мире и согласии. И не было никакой вражды.
Видя все это, Рон печалился, ведь он знал, что его мир разрушен человеком. Уничтожит ли он и этот подлинный Райский Сад? На сердце у супермена было тревожно. Он знал, как жаден гомо сапиенс — сам он был первым представителем новой расы, которой была незнакома эта эгоистическая алчность. И солдаты лишили его свободы, потому что все необыкновенное было непонятно и ненавистно им. Чернь преследовала его улюлюкающей толпой. Его забрасывали камнями и палками. Обессиленный, донимаемый людьми, он, в конце концов, едва живой, ушел от них. Жить среди них было ему невыносимо, ведь он не умел убивать. Он был лишен способности уничтожать. Он был как Бог. Он любил всех. Он желал дружбы.
Как-то раз сидел он в одиночестве в своей камере,
Вдруг он заметил какое-то движение в лесу. Он присмотрелся — это была женщина.
Эта женщина была богиней. Рядом с ней на берегу спокойного лесного озера сидел большой, похожий на кошку лев, чья шерсть была не обычного цвета, а зеленого. Женщина задумчиво смотрела на воду и время от времени заходила в озеро поплескаться, и тогда от нее расширяющимися кругами расходилась рябь. Женщина была нагой. Ее груди поднимались двумя конусами, увенчанными розовыми розами, на которые он смотрел почти с благоговением. Лицо ее было печально, как будто она размышляла о чем-то.
И вот однажды, как раз перед тем, как его должны были расстрелять, перед ним явилась эта прекрасная женщина. Посередине камеры засиял круг ослепительного света, и из него вышла она.
— Пойдем, — прошептала она.
У нее были большие голубые глаза и красные губы. Ее волосы черным каскадом падали на обнаженную шею и плечи. Огненный круг, в котором она двигалась, высвечивал ее длинные обнаженные ноги.
С ее милых губ слетели слова:
— Я спасу тебя. Я отведу тебя в мир, где ты сможешь жить.
— Зачем? — тотчас спросил он.
В любой миг мог явиться полковник Петерсон.
— Я полюбила тебя. Я знаю, как трудно тебе приходится, высший мутант. Но поторопись! — Она бросила взгляд на экран визуального наблюдения на голом запястье. — Солдаты уже идут, и спасти тебя я смогу, только если поспешу.
Их умы телепатически встретились, и он увидел, что должен делать. Он взобрался по стене к лампе под круглым колпаком и вынул из нее платиновый атомный волосок (изобретение будущего, работавшее без питания). Сорвав со стен провода, он взял пряжку от своего ремня и вынул спрятанные микроскопические инструменты, которые носил с собой. Под ее телепатическим руководством он быстро смастерил нужный механизм.
— Ты веришь мне? — прошептали ее губы.
— О, да, возлюбленная, — был его ответ, — я полностью доверяю тебе. Ведь ты не такая, как другие, не такая, как люди.
Вдруг его ослепила вспышка света. Когда свет рассеялся, он лежал на травянистой поляне, которую так хорошо знал. Сначала он не поверил, что находится там — то, как говорила с ним женщина, заставило его сильно сомневаться. Может быть, она что-то скрывала от него? И тут она появилась.
На ней было простое обыкновенное белое платье, перехваченное поясом. На ногах ее были сандалии. Ткань прилипла к ее грудям, высоким и полным. Она шла, и тело ее двигалось.
— Ты пришел, — спокойно молвила она.
Сначала она улыбалась сдержанно, потом все шире. Она отвела его, спотыкающегося, с поляны к обрыву. Яркое солнце на какое-то время ослепило его. Когда он открыл глаза, его взору предстало невероятное. У него вырвался крик — но она была рядом с ним. Она все знала и понимала.
Ибо он увидел, что находится все на той же Земле. Перед ним лежали в руинах разрушенные города, какими он помнил их. Это была их старая Земля! Он был ошеломлен.
— Это твой настоящий мир, — сказала женщина. Обнаженной рукой она показала на развалины у подножия горы. — Я вернула тебя в него. Мы с тобой отстроим его заново. Мы не уйдем в себя — исполним великое предназначение. Мы дадим вечную надежду человечеству, оно заслуживает того, чтобы все создали заново. С твоими способностями и нашими деньгами мы поможем восстановить все, что разрушили бактерии и водородные бомбы. Миллионы людей погибли ужасной смертью. Война собрала свою страшную дань. Но не отчаивайся в людях. Виноваты военные, а не все человечество. Я — женщина, ты — мужчина. Мы поможем людям, не отвернемся от них.
Он слушал ее, и постепенно в нем забрезжило понимание. Она убедила его в том, что он был не прав. Он выбрал легкий путь. А она открыла ему глаза на то, что он должен был понять.
— А как же все эти полковники Петерсоны? — спросил он.
— Мы их одолели, — ответила она, стоя рядом с ним на вершине горы. — Их больше нет. Сила добра и любви победила войну.
Далеко внизу под ними уже началось новое созидание. Они неторопливо пошли туда, чтобы приветствовать его.
Джо Мантила вернул рукопись и папку.
— Сентиментальщина, я тебе скажу, — изрек он и стал заводить «Плимут».
— Паршиво, — удрученно согласился Ферд Хайнке. — Это ты хотел сказать? Думаешь, не стоит в журнал посылать?
В глубине души он понимал, что рассказ безнадежен.
— Это, значит, Рейчел была? — спросил Джо. — Богиня эта?
— Ну да, — ответил Ферд.
— Конец непонятный какой-то.
Ферд пояснил:
— Идея в том, что она на самом деле человек, а не пришелец из другой вселенной.
— Как марсианка, что ли?
— Мутантка. Он-то думал, что она мутантка нечеловеческого происхождения.
— А этот, как там его звали — это будто бы Арт?
— Да, его прообразом стал Арт.
— И кто же он, в конце концов, — мутант, как и она?
— Ну да, как он выяснил, — сказал Ферд. — Он понял, что он тоже человек. Его долг был перед человечеством, а не перед самим собой. Она объяснила ему это. Его долг был в том, чтобы отстроить мир заново.
Помолчав, Джо Мантила сказал:
— Я бы точно не отказался жениться на ней.
— Твоя правда, — согласился Ферд Хайнке.
— А знаешь, она ведь умнющая.
— Это да, — подтвердил Ферд.
— Как ты думаешь, в чем смысл жизни? — спросил Джо Мантила.
— Трудно сказать.
— Ну, а ты-то как думаешь?
— Ты имеешь в виду конечную цель?
— Для чего мы здесь, на Земле?
Поразмыслив, Ферд Хайнке сказал:
— Чтобы человечество перешло на следующую эволюционную ступень.
— Ты думаешь, люди следующей ступени уже среди нас, но мы этого не знаем?