Разборки в Токио
Шрифт:
— И где же эта клиника? — спросил он. Ответа не было.
— Доктор Ояси… Укол.
Доктор Ояси вынул из черной сумки шприц и наполнил его раствором из флакона. Посмотрев шприц на свет, он выдавил тоненькую струйку — она выгнулась в воздухе дугой, точно дельфин в прыжке.
— Мне нужно проинструктировать сопровождение. Куда мы едем? — спросил Арадзиро.
— Пока прямо, — ответил старший врач. Арадзиро стиснул зубы — кажется, я расслышал скрежет.
— Закатайте ему рукав, — велел доктор Ояси. — Быстро!
Арадзиро неохотно опустился возле
— Подержите ему руку, — сказал старший врач. В этом не было нужды, меня и так прикрутили к носилкам ремнями. Но Арадзиро сделал, что просили.
— Чего ждете? — раздался голос старшего врача позади меня. Голова побаливала, но для умирающего я чувствовал себя прекрасно. Подумал было опротестовать инъекцию — что-то тут не то. Но ничего не мог поделать.
Доктор Ояси поднял иглу, помедлил и вонзил шприц в руку Арадзиро.
— Бля, я так и знал… — заорал Арадзиро, когда доктор Ояси и старший врач завалили его на пол. — Бля… для протокола.
Он еще немного посопротивлялся и затих.
— Снимите его, — старший врач кивнул на меня. Как я и думал, врачи не настоящие.
«Доктор Ояси» развязал ремни.
— Какие у меня шансы, док? Только откровенно.
Старший врач посмотрел на меня, и я наконец разглядел его лицо. Тот странный человек с турнира, тот, который в очках и федоре. Человек в Шляпе. Видимо, двое других — его кореша в дешевых черных костюмах.
— Вы не умираете, господин Чака, — серьезно сказал он. — Но вот Флердоранж — да.
Человек в Шляпе и один из его помощников подняли онемевшее тело Арадзиро и привязали его к носилкам, на которых только что лежал я.
— Мы надеялись, нам не придется этого делать, но он сам захотел поехать с нами, — пояснил Человек в Шляпе. — Главное было спасти вас. Ситуация критическая. У нас нет времени на вмешательство полиции.
— Так теперь они оставят вас в покое?
Их идея спасения чревата гигантскими неприятностями. Полицейские в машине сопровождения, которая шла впереди, не знали, что главный инспектор Арадзиро без сознания и привязан к носилкам, но вскоре обнаружат.
— Вы должны уйти в подполье. Мы уже все устроили, так что не беспокойтесь.
Ну да. Сказал паук мухе…
— Так как вас зовут? — спросил я Человека в Шляпе.
— Не важно, — ответил он, вынул из халата крошечный мобильник и набрал номер.
Потом передал телефон водителю.
Водитель сказал в телефон примерно три слова, а затем, сухо кивнув, отдал его обратно. Человек в Шляпе сунул телефон в карман и посмотрел сквозь ветровое стекло.
— Взгляните, вам будет интересно, — сказал он.
Наклонившись вперед, я уставился в окно. Как по команде, наш водитель резко крутанул руль влево, и я треснулся головой об стенку. Мгновением раньше я успел увидеть, как белый грузовик врезался в полицейскую машину перед нами. Машина полетела кубарем, отплевываясь осколками стекла.
Мы умчались в другую сторону, а прохожие
Человек в Шляпе почти улыбнулся.
— Что у вас, бля, происходит? Где вы, черт побери? Арадзиро! — затрещала переносная рация. Человек в Шляпе опустил стекло и с элегантной небрежностью выкинул рацию в окно.
Я наблюдал, как она поскакала по дороге и остановилась прямо перед малышом лет пяти. Он присел на корточки на обочине и с любопытством вытаращился, боясь поднять. Вероятно, учил разнообразнейшие новые слова.
Несколько минут спустя после множества изгибов и поворотов — я их даже не считал, — мы остановились на непримечательной улочке Токио, которую я не смог бы назвать. Человек в Шляпе сбросил медицинское облачение и выпрыгнул из микроавтобуса. Ассистент последовал его примеру и схватил меня за руку, чтобы я наверняка последовал за ним. В этом не было необходимости. Я не собирался оставаться в машине и ждать, когда Арадзиро очнется.
Водитель уехал, увозя с собой Арадзиро, вырубленного и привязанного к носилкам. А может, и мертвого. Что, интересно, они с ним сделают? Я не стал спрашивать. Абсолютно ясно, кто тут командует.
Я огляделся. Я понятия не имел, куда нас занесло. Мы в Токио, но в безымянном Токио киносъемочных площадок и манга, где все знакомо, но жутко. Городского шума не слышно, даже небо не того цвета. Будто кто-то, набрасывая реальность, упустил несколько деталей.
Двое моих конвоиров повели меня к безликому корпоративному небоскребу. Очередной трудовой концлагерь из стекла и бетона, какие капитализм оставляет за собой по всему миру. Не говоря ни слова, мы вошли в здание. Вахтер посмотрел и тут же забыл о нас, а мы направились к лифту.
Пока мы молча ждали лифт, я вспомнил свою дискуссию с Ихарой на тему «лестницы-против-лифтов». Меня бросило в дрожь: похоже, я всю дорогу был прав.
Лифт прибыл, и мы вошли. Ассистент вынул ключ и открыл панель управления. Затем Человек в Шляпе вынул другой ключ и вставил его в замок под кнопками. Повернул его, и мы поехали.
В воздухе звенела безобидная прилизанная версия «Глупых песен о любви». Тихо жужжал трудолюбивый лифт. И не скажешь, едем мы вверх или вниз. Ладно, что делать — подождем.
Я разглядывал свои ботинки. С учетом обстоятельств, они были в прекрасной форме.
Через некоторое время лифт остановился. Двери бесшумно открылись, и ассистент молча вышел. Я было последовал за ним, но Человек в Шляпе положил руку мне на плечо и мягко втянул назад. Не наш этаж.
Мы продолжили спуск. Из динамиков напевал Пол Маккартни со своим бэндом. Свет замигал. Внезапно со всех сторон послышался неприятный скрежет, будто в системе пространственного звучания столкнулись два старинных корабля. Лифт покачнулся, и я едва не упал. Землетрясение, подумал я.