Разбойник Кадрус
Шрифт:
— Вы забываете, что можно еще и умереть!
— Вы говорите прекрасно, капитан, было бы великолепно, если бы ваша смерть принесла герцогине какую-нибудь пользу, но ваша гибель будет бесполезной.
— Это мы еще посмотрим… — угрожающе начал старик. — Ну, господа разбойники, покажите нам ваши лица. «Кроты», выходите из ваших нор! Смотрите, как умеют драться честные люди!
Зов старого воина словно прозвучал приказом: более двухсот человек как будто выросли из-под земли. На всех были маски и шляпы с широкими полями, надвинутые на глаза. Все были вооружены
Увидев их, герцогиня забилась в угол кареты, но очень скоро усилием воли смогла взять себя в руки.
— Капитан, — обратилась она к старому графу, подавая ему свою шкатулку, — сопротивляться нелепо, в такой ситуации в сдаче нет никакого позора.
— Вы правы, — произнес человек, вдруг показавшийся на краю дороги. — Кадрус — это я. Свидетельствую, что всякое сопротивление бесполезно.
Глаза всех устремились на знаменитого вожака «кротов». Разбойники громкими криками приветствовали его. Кадрус показывался своим «подчиненным» крайне редко. Его присутствие обычно предвещало веселье и кутеж, поэтому «кроты» всегда восторженно встречали его.
Герцогиня успела рассмотреть человека, появившегося так внезапно. Под длинным бархатным плащом скрывалась изящная, но сильная фигура. Лицо его было спрятано маской, а на обнаженной в честь принцессы голове развевались шелковистые волосы.
Принцесса, Барадер и свита словно остолбенели при виде знаменитого вожака разбойников.
Глава XXVI
БИТВА
Герцогиня, не отрываясь, смотрела на эту живую легенду. Ей вдруг овладело безотчетное чувство, похожее на восторг и симпатию, и она захотела как можно быстрее разрешить сложившуюся ситуацию. Схватив шкатулку, она подала ее капитану.
— Возьмите! — воскликнула она. — Эти несчастные побрякушки не станут причиной смерти людей! Передайте их господину Кадрусу, который в свою очередь должен дать нам спокойно проехать. Вы не сдались, граф, — прибавила она в утешение старику, — это я вам приказала.
— Никогда не соглашусь, — с твердостью ответил капитан.
Однако это «лесное стояние» не могло продолжаться вечно. Кадрус разбирался в людях и заранее знал, что капитан не захочет сдаваться. А Кадрусу нельзя было терять времени.
— Граф де Барадер! — позвал Кадрус. — Сделайте одолжение, подъезжайте, я желаю поговорить с вами с глазу на глаз.
Де Барадер встал в трех шагах от вожака «кротов».
— Капитан, — сказал Кадрус, — офицер, осознающий свой долг, дворянин, уважающий свое имя, — словом, Барадер не должен сдаваться. Вы должны драться, граф.
— Вот добрые слова, молодой человек, благодарю вас, — сказал старый граф.
Кадрус продолжал:
— Но ваше положение очень невыгодно. Вы не можете вступить в бой, не подвергая герцогиню риску получить пулю. Я предлагаю вам поручить мне ее на время боя как священный залог, который я клянусь вернуть вам, если вы выйдете победителем. Я хоть и разбойник, но пользуюсь репутацией человека чести. Даю вам честное слово, что герцогиня
Не дав графу ответить, герцогиня высунулась из кареты и сказала Кадрусу:
— Я вам верю. Прошу подать мне руку.
Кадрус подал руку молодой женщине и помог ей выйти из кареты.
— Благодарю вас за доверие, — сказал он. — Еще минуту перемирия, — обратился он к графу. — Я только провожу герцогиню в безопасное место.
— Позвольте! — сказал граф. — Герцогиня, — обратился он к молодой женщине, — мы сейчас будем сражаться с этими людьми. От имени всех нас я торжественно прощаюсь с вами. Мы все просим вас засвидетельствовать, что мы мужественно исполнили свой долг. Если вы попадете в руки… этих господ, в этом не будут виновны ни граф де Барадер, ни его егеря.
Герцогиня со слезами на глазах, тронутая до глубины души, молча протянула руку старому графу, который почтительно ее поцеловал. Она махнула рукой егерям, которые прокричали:
— Да здравствует герцогиня!
Эта сцена произвела глубокое впечатление и на «кротов», и на егерей. Обе стороны молча смотрели друг на друга. «Кроты» были мрачны и грозны, егеря спокойны и решительны. Барадер ждал возвращения Кадруса. Наконец тот появился.
— Граф, — сказал он, — все исполнено!
Уверенный в нерушимости данного слова, Барадер вежливо поклонился Жоржу и Фоконьяку, как будто находился в версальской галерее.
— Начнемте же, господа разбойники! — воскликнул граф.
Оба вожака исчезли. Тотчас началась перестрелка. Все егеря упали в несколько секунд. «Кроты», которых было в несколько раз больше, держали всех егерей под прицелом. Защищенные деревьями, они находились в безопасности. Никто не смог укрыться от пуль бандитов. Но один человек остался в живых. Вероятно, в него приказали не стрелять. Когда пороховой дым рассеялся, все увидели старого графа с надменно поднятой головой и презрительной улыбкой на губах. Барадер вскрикнул:
— Ну же, господин Кадрус, я вас жду! Пожалуйста, стреляйте!
— Бой становится слишком неравным, — ответил Кадрус. — Заклинаю вас, граф, сложить оружие. Сдавайтесь, граф!
— Любезный господин Кадрус, — ответил старый дворянин, — вы просто смешны, требуя от меня того, чего человек, носящий фамилию Барадер, не делал никогда. Вы не хотите стрелять, я вас заставлю.
Граф, подняв шпагу, пошел на Кадруса, один из «кротов» выстрелил. Шпага графа разлетелась на куски. Тотчас, едва переводя дух, прибежала герцогиня.
— Ради бога, граф де Барадер! — вскрикнула она. — Прекратите этот бессмысленный бой!
— О! И вы, герцогиня, хотите, чтобы я сдался?! — сказал старый граф, поклонившись.
— Но что же вы можете сделать?
— Я даже не смогу похвастаться оригинальностью. Я буду только подражателем.
— Что же такое?
— Я умру!
Подняв заряженный пистолет убитого егеря, валявшийся у его ног, старый граф, произнеся эти последние слова, выстрелил себе в сердце. Герцогиня лишилась чувств. Жорж снял шляпу и сказал: