Ражая. Волей богов
Шрифт:
Ульд жонглёром играясь топорами, что, порхая в несколько оборотов перекидками меняли руки, двинул чуть согнув ноги ей навстречу. Первым, как и ожидалось звон стали спустил кот, лихим скачком сократив расстояние да парой рубящих ударов, обласкав клинок двуручного меча, перехваченного хозяйкой, широко, почитай за конец лезвия левой, а правой за рукоять. Алира не вздрогнув приняла топоры на середину лезвия чуть меняя угол, не давая стали прорубиться дальше. И вдарила в просвете молниеносных росчерков, сверху-вниз справа-налево когтистой гардой, правым плечом подавшись вперёд. Ульд подался ловко назад, но меч ражей уже пошёл в обратку с левого бедра вверх кончиком шипастым шурша по морозному воздуху заставив отпрянуть еще на шаг. А после громадина и вовсе обернулась вокруг себя выбросив перехватом клинок на всю длину в горизонте. Ульд невместной прытью ну тот убивец в переулке,
«Ловок!» – хмыкнула себе Алира покачав челом рыжих кос. Сызнова беря любимца черной стали почитай во весь размах рук сходясь с ворогом, в этот раз действующим куда настороженнее и оттого гораздо опаснее. Раз от раза сходились два разных на стили ратного дела ворога, незнамо чего меж собой не поделившие! И каждый раз вперёд возгласов дивных болельщиков, ночную тишь резал пронзительный звон стали далеко летящий окрест, будоражащий уже забывшийся сном скот по хлевам.
Ульд был не просто справным топорником, а большим мастером никто того не оспаривал, тем паче тяжело пускавшая ртом пар ражая, коей казалось, что руки ворога, размывшегося скоростью, живут невместно плечам. Лесным заигравшимся котом скакал из стороны в сторону, жалил змеёй коварными выпадами, незримо мелькали топоры то и дело срываясь каскадом выверенных росчерков. Но и Алира тоже богов волей не нашла себе праздных путей, нерушимо аки скала принимала хитрую вязь рубящих на удерживаемый пред собой широко схваченный меч. А то и сама срывалась, то скупыми на размах, но грозными ударами гардой и кончиком, рождёнными от движения плечей, то в жутких по своей силе взмахах на всю длину двуручника перехватом обретающего свободу, как пса шелудивого гоняя Ульда по кругу.
Это для наблюдателя схватка мгновеньем проноситься пред очами, вои ошеломительной скоростью потчуют друг друга выпадами да наскоками, коварными финтами и ухватками воинскими норовя пробить брешь в обороне, выпустить глубокой раной на волю сок жизни. Но для тех, кто супротив себя видит это ненавидящий взор вражьих глаз, сулящих только сметь, оно это противоборство чуть не вспять оборачивает времени поток, растягиваясь в вечность на пределе сосредоточенности и внимания! А супротивники были хороши, что Ульд много врагов положивший своей сноровкой ратиться на первый взгляд безудержно, переламывая врагов диким прытким натиском, что двужильная Алира по праву, считавшаяся мастерицей пляски длинного клинка! Раз от раза не в силах взять верх, под трепет сердец целого клана, сшибались сегодняшней ночью, стремительно-неуловимая удаль с нерушимой мощью необоримой.
Кувырком проскочив под двуручником в левый бок против горизонтального выпада, Ульд при подъёме на обороте рубанул наискось от себя правым топором, на поводу обрушив левый.
«И как умудряется чертова баба!» – грянула мысль совпав со звоном преградившего, алчущей плоти и крови стали дорогу, клинка, опять удерживаемого на разведённых руках могучей девой.
Левым сверху, правым с оттягом коварно низко в ноги, почти достав ляху хромую, но Ражая, негаданно подскочив вперёд, толкнула война своим мастодонтом от себя плашмя, а следом едва ступни кинулись мерзлой землицы обернувшись вокруг своей оси выписав чёрной смертью неподъёмной ошеломительную восьмерку грянула из-за головы рубящим. И лежать бы Ульду здесь двумя половинами раздавшись, коли не его изворотливость кошачья от рождения пришедшая, успел последним мигом как ему казалось вильнуть в право. Вот только использовав свой вгрызшийся в землю меч аки шест в прыжке оперевшись об рукоять кряжистая дочь клана всадила обе ступни ему в грудь, выбив вздох, кубарем отправив в толпу зевак за оцепление горящих факелов.
Вождь рысей Естар да медвежий предводитель Скавел неуверенно переглянулись, стоя недалече! Оба омертвевшими выжженными очами повидавшими не счесть сколько битв, приметили на своё удивленье безмерное, не Ульд прытью головокружительной сумел избежать смертушки, сама Алира последним мигом стороной повела удар! Невместно только от какой оказии?
А оказия была, в горячке боя средь обступивших заветный круг, перекошенных ликов кланников, где восторгом юности, где жаждой зрелища зрелости, промелькнуло одно лицо, клеймом будто застившее взор, истовой тревогой и скорбью глядящее на противника дочери клана ястреба! Лик старушки, выдубленный зимами долгими на морщины, залёгший под платком покрывшим седые волосы неимоверным горем!
«Мать не иначе» – подумалось Алире и что-то внутри в глубине её естества оборвав жажду крови, надкололось
Многого не знала ражая, отчего столь противен и горяч на нрав скверный, вышел Ульд, столь жестокий ко всем окружающим даже своим людям одного клана! Откуда было знать, что домик их махонький почитай лачуга супротив прочих, аккурат на двоих под самым частоколом на околице-отшибе обретался! Откуда проведать могла, что матушка его одна, от коей даже род отвернулся, пересилив все невзгоды воспитала сына, чьего отца обвинив в краже изгнали из клана! Не было ведомо про то, как с детства его чуть не ежечасно поносили за отцовы грехи, как издевались на слабеньким погодкой сверстники от родительских злых от дурных голов увещеваний, долго измывались покуда крепьня как телом, так и злобой от множества зим кровавым потом на ристалище пущенным, не обратился он в страшного своей удалью воя безжалостного, дурного на нрав, за единый косой взор готовый порвать любого обидчика. Не-было знакомо сердцу Удьда любви окромя к своей старенькой матери с каждого похода или добычи, одариваемой сверх всякой меры, во всех видел если и не врагов, то противников! А как иначе, не помог ему в трудные часы клан, должный как с Алирой было, всем миром воспитать заботой почитай сироту! Они отвернулись, а он теперь и смотреть на них не хотел!
Про то она проведает после, а сейчас едва сутолока выдворила обратно в круг топорника, ходом метнувшего правый топор, на силу, пойманный на лезвие ражей, он, перекинув левую снасть в правую опустевшую длань, ринулся очертя голову на неё. Опять град выверенных ударов, что мастерски блокировала Алира и вот в обороне несокрушимой мечницы появилась брешь, что приметил уже плывущий бешенством Ульд. Шибко высоко держала она свой неподъёмный меч сберегая больше голову да грудь!
Топор, лишившийся себе пары, одиноко саданул звонко крест-накрест по подставленному горизонтально клинку и лестной кот обернувшись боком чуть согнувшись очертив лезвием стремительный круг, ударил восходящим снизу, аккурат под двуручник, все также несломимым претором затворявший путь, широко схваченный дочерью клана на чуть согнутые руки. Вот-вот должен был топор вонзиться в брюхо, Ульд уже почти заслышал вожделенный вскрик полный боли, но противница перетекающее плавно вильнув влево, только усмехнулась на выстланный веснушками грубый лик, да вдарила, распрямив руку, наискось с левого плеча кончиком лезвия в висок. Не-было там бреши, только силок охотничий, намерено выставленный мечницей!
Толпа кланников обратилась мертвой тишью, средь коей всхлипнула одинокая старушка, все видели шипы на кончике двуручника гостьи, на раз голову пронзят!
Но нет, Ульд хоть и кропя снег кровушкой посеченной головы от плашмя прилетевшей стали, нетвердо подняв свой топор смазал выпадом по так близко стоящей противнице, а второго и вовсе не довелось! Перекинув клинок ему за голову ражая, потянула на себя обеими дланями, вдарив с хорошим таким хрустом со лба аккурат в нос. Пал свирепый как на духу воин подломились ноги, к чести, попытался подняться да все одно завалился плывущей головой обратно на бок!
Весь мир окружающий замер молчанием даже как казалось скот перестал голосить только трещали надуваемые ветерком факелы, в ожидании последнего удара по поверженному ворогу.
– Э не, я вам не дурна с головы, дабы такого война у клана отнять! – уперла в ноги клинок Алира нагло брезгуя обычаем битвы насмерть, тяжело переводя дыхание, отерев взмокшее солёным потом лицо. – Чуть не посёк окаянный, ещё бы разуму хоть в пол прыти и вообще первый жених на деревне! Ну на то они и боги чтобы коли одной сыплют то другой гребут без меры!
Недоумение, царившее по сутолоке кланников развеялось чьим-то сдавленным смешком, вскоре переросшим лавиной в хохот! Вот теперь от щедрот её души празднество по гостей случаю не попятнанное кровью грянет в новую силу!
Хватив широкоплечую воительницу на руки, котов радостная толпа, славя в голос её воинскую стать, вильнув потоком стороной ясень священный внесла Алиру в зал!
Часом позже уж пред рассветом, должным золотистым оком воспарив над снежными кряжами клыков рока, развеяв власть мрака, когда гульбище разрослось сверх всякой меры, супротив показавших дно, прикаченными с медоварни бочками, Алира выспросив у Естара, где живёт Ульд, покинет вместе с бусинкой неприметно чертог, прихватив малый бочонок ковшей на пять, про себя приметив, что не видать их благородного спутника барона, как и той нахрапистой плясуньи, ну боги им в помощь, вернее ему!