Разлука Орхидеи и Повелителя демонов
Шрифт:
LOVE BETWEEN FAIRY AND DEVIL
JIU LU FEI XIANG
Copyright © Jiu Lu Fei Xiang
All rights reserved
Пролог
– Душа Темнейшего бессмертна. Три царства огромны, а Вселенная бесконечна, но в мире не нашлось существа, способного на равных сразиться
Черный силуэт безмятежно лежал на поверхности расплавленной лавы. Мужчина играючи набрал пригоршню огненно-красной раскаленной породы и продолжил:
– И ты, слабая женщина, грозишь Темнейшему мечом?
Окутанный смертоносной аурой длинный меч в руках женщины сиял холодным светом. Паря в воздухе, она слегка улыбнулась и задала вопрос, по дерзости превзошедший насмешку Повелителя демонов:
– Боишься принять мой вызов, Дунфан Цинцан?
– Ха-ха-ха! Боюсь? – рассмеялся тот, запрокинув голову.
Лава в его ладони полыхнула огнем, который сгустился в пламенный меч, пышущий жаром. Жгучее дыхание клинка ударило женщине в лицо и всколыхнуло полы ее одежд.
– Дева Чи Ди, жалкие обитатели Небесного царства провозгласили тебя богиней войны. Похоже, ты много о себе возомнила, если посмела тревожить Темнейшего.
Дунфан Цинцан усмехнулся, прищурившись, и встал на ноги. Его серебристо-белые волосы ниспадали до самых лодыжек. Повелитель демонов шагнул вперед, и огнедышащая гора содрогнулась под его поступью, будто от страха.
– Ты явилась вовремя, Темнейший как раз заскучал. – Он поднял руку, и рдеющий клинок заслонил половину лица, подсветив раскосые миндалевидные глаза, в которых переливалась демоническая энергия ци. – Дам тебе шанс испытать свои силы.
Дева Чи Ди вскинула меч.
– Нельзя недооценивать врага на поле боя, Повелитель демонов.
Дунфан Цинцан ухмыльнулся.
– Запреты нужны для слабых. – Кроваво-красные глаза сверкали убийственным холодом; на острых, как у тигра, клыках играли блики огня, придавая лицу свирепый вид. – Темнейший не признает ни запретов, ни правил.
– Когда в глубокой древности Дунфан Цинцан сразился с девой Чи Ди, небо с землей лишились красок, день и ночь поменялись местами, а порядок светил оказался нарушен. В том бою Повелитель демонов, наводивший страх на три царства, пал от меча бессмертной девы. Слава непобедимой воительницы Чи Ди разлетелась повсюду, а небесные боги и будды, объединив силы, обезглавили тяжело раненного Дунфан Цинцана. Демонов загнали в пустоши мира Девяти Глубин [1] , и те никогда не смогли оправиться от поражения.
1
Мир Девяти Глубин (кит. ??) – в современном языке является образным названием подземного мира, но по сюжету романа он отличается от Загробного мира (кит. ??), куда попадают души умерших. Одно из первых упоминаний Девяти Глубин встречается в трактате «Ле-цзы» (ок. 300 г. н. э.): «Существует всего девять глубин: глубина водоворота и стоячей воды, проточной воды и бьющего источника, родника, текущего с горы, и источника, вытекающего из ямы, реки, вернувшейся в русло после прорыва [дамбы], реки, растекающейся по болоту, и нескольких ручьев, вытекающих из одного источника» (пер. Л. Д. Позднеевой). (Здесь и далее – прим. переводчика.)
– А Дунфан Цинцан погиб?
– Душа Повелителя демонов бессмертна, поэтому его нельзя уничтожить. Как только представится случай, он снова вернется.
У Маленькой Орхидеи в цветочном горшке затрепетали листья.
– А когда он вернется? Я не хочу умирать…
– Ему не позволят вернуться. – Сы Мин [2] взяла кисть и начертала натальную карту судьбы. – Я, Небесный император, нынешний бог войны Мо Си, братья на страже Южных небесных врат [3] ,
2
Сы Мин (кит. ??) – в древнекитайской мифологии божество, которое ведает судьбой и определяет срок человеческой жизни.
3
Южные небесные врата (кит. ???) – главный вход в Небесное царство.
Выслушав краткий рассказ Сы Мин о давних событиях, Ланьхуа [4] даже подумать не могла, что Повелитель демонов восстанет из небытия и вернется в три царства, а ей суждено будет встретиться с древним злом лицом к лицу, беспомощно хлопая ресницами. Она бы, наверное, размозжила себе голову, если б узнала, что ей предстоит вселиться в тело бессмертного существа, наделенного безграничной силой…
Глава 1. Орхидея на грани отчаяния
4
Ланьхуа (кит. ??) – переводится как «орхидея».
Орхидея томилась в тюремной камере, наблюдая за девушкой по другую сторону решетки. Та сидела скрестив ноги, отрешенно закрыв глаза и не издавая ни звука. Даже дыхания не было слышно.
«Сколько же дней прошло? – тревожилась Ланьхуа, подперев рукой подбородок. – Этот парень снаружи не забыл, как дышать? Если он задохнется, что будет со мной?»
Девичье тело напротив принадлежало Орхидее, сама же она оказалась внутри… Ланьхуа потрогала серебристые волосы, свисавшие ниже талии, в сотый раз ощупала широкой ладонью плоскую грудь и вздохнула.
– Прямо как камень… – негромко произнес притягательный мужской голос.
Три слова несколько раз отразились эхом от стен Небесной башни, нарушив затянувшуюся тишину, и постепенно затихли. Девушка за пределами камеры медленно выдохнула, не размыкая век.
– Цветочная демоница, если опять посмеешь играть с телом Темнейшего, не вини его за бесцеремонное обращение с собственным телом.
– Тебя заботит подобная ерунда? Я до твоей груди дотронулась и только. Неужели взрослый мужчина боится прикосновений? – Ланьхуа осеклась и залилась краской. – Ой… А ты что подумал? Что я, по-твоему, трогала? Фу, какая гадость! Ты грязный мерзавец!
Девушка распахнула большие круглые глаза. Язвительная усмешка плохо вязалась с ее внешним видом.
– Ты сама-то не слишком чиста, раз произносишь такие слова.
Орхидея хмыкнула и сменила тему:
– Ты же легендарный Повелитель демонов! Если верить преданию, ты лихо умел таскать кур и щупать собак… [5]
Дунфан Цинцан приподнял брови, и Ланьхуа невольно сглотнула.
– Если у тебя такой изворотливый ум, придумай, как выбраться!
Дунфан Цинцан снова смежил веки:
5
Таскать кур и щупать собак (кит. ????) – устойчивое выражение, означающее «тащить что попало; заводить любовные интриги».
– Если хочешь выбраться, не мешай мне.
Орхидея возмущенно вытаращила глаза:
– Я сижу в клетке! Чем я могу тебе помешать? Это ты у нас мастер усложнять другим жизнь!
Если бы не он, Ланьхуа не угодила бы в Небесную башню! По его вине малютка Орхидея превратилась из хрупкой барышни в мужлана со звериной натурой… Хотя стоит признать, что мужлан был на редкость хорош собой: гладкая кожа, статная фигура, шелковистые волосы, точеные черты лица, тонкие пальцы… Ланьхуа покачала головой: