Разлука Орхидеи и Повелителя демонов
Шрифт:
Орхидея покинула дворец, задыхаясь от возмущения, наступила на морду Да Юя, уселась ему на спину и потребовала:
– Хочу в таверну!
Да Юй в нерешительности высунул жало. Ланьхуа шлепнула его по голове.
– Даже ты противишься моим желаниям!
Орхидея вела себя так разнузданно, что Да Юй испугался. Шлепок по голове не причинил ему боли, зато упрек задел за живое. Змей неохотно пополз к рыночной таверне. Когда они оказались на месте, посетители разбежались. Даже хозяин со слугой спрятались, не смея взглянуть на Ланьхуа. Заметив всеобщую панику,
Чем больше Ланьхуа об этом думала, тем больше злилась. Стукнув кулаком по столу, она заказала два кувшина вина. Сначала она пила из чашки, потом из кувшина, а под конец схватила пузатый сосуд размером с голову и принялась выливать содержимое себе в рот.
Голова Да Юя не пролезала в дверь. Он поглядел, что творит Ланьхуа, и тихонько потыкал девушку в спину кончиком хвоста. Та оттолкнула змея.
– Проваливай! Держись от меня подальше вместе со своим Повелителем!
Да Юй поджал хвост, положил голову на порог и с беспокойством уставился на Ланьхуа. Прошло немало времени, прежде чем цветочная фея икнула и опустила сосуд. Она улеглась на стол, бормоча:
– Гадкий демон! Противный демон! Мерзкий негодяй! Ублюдок!
Раззадорив себя бранью, она смахнула на пол кувшин и велела трясущемуся от страха слуге принести новый. Схватила сосуд, уткнулась в него лицом и сделала большой глоток. Оторвалась от выпивки и, не вытерев рта, выругалась, глядя на потолочную балку:
– Поганец! С волчьим сердцем и легкими пса! [58] Бессердечная тварь!
Увидев цветочную фею в таком состоянии, Да Юй в испуге отпрянул.
58
«Волчье сердце, легкие пса» (кит. ????) – устойчивое выражение, означает «жестокий злодей».
Ланьхуа злилась на Дунфан Цинцана, который обошелся с ней слишком жестоко, и на себя, потому что не знала, как противостоять Повелителю демонов. Второй сосуд быстро опустел. Орхидея не стала звать слугу, а неверной походкой направилась в винный погреб, бормоча себе под нос что-то неразборчивое.
Да Юй по-прежнему не мог протиснуться в узкую дверь и потерял Ланьхуа из вида. Змей разволновался и решил вернуться во дворец, чтобы найти Дунфан Цинцана, но, обернувшись, обнаружил, что Повелитель демонов уже стоит у входа в таверну с мрачным выражением лица. Его появление вызвало настоящий переполох в заведении. Но Дунфан Цинцан, не глядя по сторонам, последовал за Ланьхуа.
В погребе царил полумрак. Орхидея успела сунуть голову в чан с вином и уже погрузилась в него по пояс, булькая и пуская пузыри. Повелитель демонов сперва оторопел, а потом ускорил шаг. Он подошел и вытащил Ланьхуа из чана. Она раскраснелась и взмокла, ее влажные волосы прилипли ко лбу. Дунфан Цинцан с отвращением подул девушке на лицо, и оно тут же высохло, но запах вина так и не выветрился.
–
Орхидея молча покачала головой, пошатнулась и упала в объятия Дунфан Цинцана. Тело девушки было мягким, даже не верилось, что оно вылеплено из глины. Ланьхуа хорошо над ним потрудилась, придав фигуре соблазнительные очертания. Даже Повелитель демонов…
Орхидея поерзала в объятиях мужчины, затем резко подпрыгнула и ударилась головой о его подбородок. Дунфан Цинцан ничего не почувствовал, зато Ланьхуа обхватила руками голову и заплакала:
– До смерти больно! У-у-у…
Девушка села на корточки и горестно разрыдалась. Дунфан Цинцан глубоко вздохнул.
– Вставай.
– Я разбита…
Дунфан Цинцан молча опустился на корточки и бесцеремонно убрал девичьи руки, прикрывавшие голову, но действовал не слишком грубо. По крайней мере, Орхидея не вскрикнула от боли. Повелитель демонов внимательно осмотрел макушку цветочной феи.
– Где?
Ланьхуа продолжала рыдать и не ответила. Когда же Дунфан Цинцан переспросил, теряя терпение, она указала на сердце:
– Мое сердце разбито и ужасно болит…
– Ты напилась и решила закатить скандал? – мрачно уточнил Повелитель демонов.
Ланьхуа подняла голову и обратила на Дунфан Цинцана яркие глаза, в которых стояли слезы. Повелитель демонов оторопел от проникновенного взгляда и вспомнил, что прошлой ночью девушка смотрела на него точно так же. В глазах цветочной феи отражался только его силуэт. Она сказала, что верит ему.
В этом мире даже болван не поверит словам Повелителя демонов. А эта дурочка заявила, что верит. И он тут же, к своему удивлению, сам превратился в глупца и расчувствовался. А теперь дурочка опять молча уставилась на него. И Дунфан Цинцан понял, что вновь превращается в мягкосердечного дурака.
– Ты пьяна, пойдем домой, – проговорил он, и его голос прозвучал почти ласково.
Орхидея обиженно надула губы:
– Я с тобой не пойду.
– Почему?
Ланьхуа всхлипнула, и слезы покатились из ее глаз, как жемчужины.
– Потому что ты мне солгал. Ты плохой и хочешь мне навредить.
Дунфан Цинцан прищурился:
– Кто тебе это сказал?
Орхидея закрыла лицо руками, плача и что-то невнятно бормоча сквозь пальцы. Дунфан Цинцан понял, что больше не выдержит, поднялся, схватил Ланьхуа за руку и потянул.
– Вернемся домой.
Орхидея решительно и резко оттолкнула мужчину. Тот на миг растерялся, но затем снова опустил руку девушке на плечо.
– Хватит капризничать.
Произнеся эти слова, Дунфан Цинцан испугался самого себя. Он что, сходит с ума? Жалкая цветочная фея, ударившая его по руке, должна была приготовиться к смерти, а он миролюбиво просит ее не капризничать?!
Повисшую в погребе тишину нарушал только плач Орхидеи, который прерывали редкие вздохи. Мужчина и девушка пробыли в погребе уже очень долго, и Дунфан Цинцан решил, что сцена выглядит слишком глупой. Он выпрямился и собрался применить силу, но Ланьхуа так яростно дернула его за длинный рукав, что одеяние соскользнуло с плеча, обнажив ключицу. Опухшие, как у кролика, глаза Орхидеи жалобно смотрели на Повелителя демонов.