Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава
Шрифт:
– Да, – подхватывает она. – Заметила! Я вот сейчас думаю, как бы тебе свои задачи технично внедрить, чтоб ты проникся, что вначале делаем всё под мою диктовку…
– Та же фигня, – констатирую очевидное. – Вижу, что ты особа упрямая и себе на уме. Пытаешься быть искренней и добросовестной, но очень болезненно воспринимаешь идею того, что команды могут идти и от меня.
– Нам надо согласовывать наши задачи. – Цубаса как-то серьёзно и по-взрослому смотрит на меня, о чём-то думая. – Ты вообще в этот момент куда-то торопишься?
– Нет. Судя по тому, что отец с матерью будут сейчас выяснять
– Не поняла, – серьёзно хмурится красноволосая. – А ты что, ничего не стимулируешь через двести тридцать два?
– Что есть двести тридцать два?
– Приложение, для функционального развития и адаптаций, как с этой твоей культурой движений… Если я заметила точно, некоторые виды мышечных нагрузок именно тебе могут не помогать, а мешать.
А дальше она без затей достаёт мой собственный гаджет из моего же кармана и, хлопнув моим пальцем по кнопке разблокировки, лезет в магазин приложений.
– Вот оно. Бесплатное. Та-ак, периферия… концентратор у тебя, конечно, тоже говно, но… ЧЕГО? НОЛЬ-ТРИ ПРОЦЕНТА?!
– У тебя всё в порядке? Мне не пора беспокоиться? У тебя сейчас глаза растопырились, как у меня. Хотя ты ни разу не с Севера…
Мне сейчас смешно от того, как она выглядит. Но, судя по деталям, какой-то момент я где-то упустил.
– У тебя уровень взаимодействия с концентратором ноль-три процента! Это как… как… умный дом! Какой процент его возможностей использует кошка?!
– Да чёрт её знает. Думаю, что максимум может свет включать. Кое-что из техники по мелочи, типа кнопок на унитазе и биде. Всё.
– Вот это ты и есть, – припечатывает Кимишима и надолго задумывается. – Странно… на аутиста вроде бы не похож…
– А что с аутистами не так? И каким местом я к ним?
– А у них тоже такие цифры уровня взаимодействия, как и у тебя. Но то, как ни крути, всеми комплексами диагностируется как патология… м-м-м… – она, задумчиво теребя себя за прядь волос, начинает сосредоточенно пинать носком туфли камешки на дорожке. – Вон лавочка, присядем! – безапелляционно командует Цубаса и первой устремляется к скамейке. – Мне надо подумать. Кажется, я знаю, как отработать тебе свой долг. Или, скажем, как минимум оказать значимых услуг на равноценную сумму…
– Не уверен, что это актуальная тема. Я об услугах, – аккуратно намекаю ей в затылок, следуя за ней в кильватере.
– ДУРАК?! – оборачивается она. – Если ты о том, то оно вообще идёт бесплатно… и по взаимному согласию… НО Я СЕЙЧАС О ДРУГОМ! Помолчи пожалуйста. Дай подумать?
Мивако, повалявшись ещё с полчаса на офисном диване в кабинете босса, переместилась на своё рабочее место. Запустила сразу пару игрушек (одна типа трёхмерных шахмат, на интеллект; вторая – обычная стрелялка, дыр-дыр).
Ещё через полчаса вздохнула и, поглядев в окно на опускающиеся сумерки, она отправила сообщение младшей сестре подруги: «???»
В ответ пришёл поднятый вверх большой палец
Затем – фото, где на скамейке рядом сидел Асада-гайдзин и беззаботно таращился в горизонт.
Кажется, Кимишима-младшая таки нашла какие-то аргументы, хе-х. Хоть по одному вопросу можно было вздохнуть спокойно, и на почти месяц вперёд. По крайней мере, новую кандидатуру лихорадочно искать и подводить не нужно.
Нозоми Асада слегка удивилась, когда Ватару пришёл домой намного раньше, чем обычно.
С ним не было его обычного портфеля с гаджетами, именно в тот момент её царапнул лёгкий червячок тревоги.
– Дети дома? – с порога спросил муж, не здороваясь.
– Нет, пока никого нет, – чуть удивилась жена. – А что?
– Нам надо поговорить…
Через два с половиной часа напряжённого разговора, достаточно приятная, вежливая и неглупая тридцатисемилетняя женщина почувствовала: мир вокруг если ещё и не перевернулся с ног на голову, то, как минимум, уже не будет прежним.
– Почему ты никогда и ничего не говорил мне раньше? – изо всех сил стараясь оставаться спокойной, спросила она мужа.
Пока ещё мужа.
– Почему ты просто не поговорил со мной? Возможно, я бы и сама не была против! Если бы ты спокойно объяснил, что проблема не в тебе! Что у тебя с этим всё в порядке!
Кажется, какие-то нотки раздражения всё-таки прорвались наружу, поскольку супруг тут же поморщился:
– Вот так вот взяла – и разрешила бы?!
– Возможно. – Решительно кивнула Нозоми. – Ты мой муж, и я тебя люблю. Если женщина искренне любит мужчину, она автоматически любит и его детей. Если бы ты просто потрудился объяснить мне, что для тебя это важно… я бы потрепала тебе нервы пару дней, но потом бы согласилась, – неожиданно для себя, обнаружила она, чуть копнув собственные ощущения.
– А сейчас чем ситуация отличается от описанной тобой? – Вопросительно поднял бровь Ватару, демонстративно не прикасаясь ни к чайнику с чаем, ни к вазочке с закусками.
– А сейчас ты всё решил без меня. Это было не совместное решение, – искренне пожала плечами жена. – Ты правда не понимаешь?
– Главное – результат, – отстранённо возразил Асада-старший, глядя на часы на стенке.
– Оставил у неё все вещи? – мгновенно догадалась женщина. – Не отвечай…
– Что будем делать? Я не отказываюсь ни от брака, ни от планов, ни от чего. Просто ставлю тебя в известность, что одну свою проблему я решил без тебя. Ту, которую с тобой все эти годы решить не мог.
Финансист одной интересной организации сейчас изо всех сил напрягался, чтоб не выказать эмоций.
Кто бы что ни думал со стороны, он искренне любил свою первую жену. К сожалению, по ряду медицинских и генетических моментов, наука была бессильна даже на этом этапе.
А с секретаршей, как ни парадоксально, всё получилось почти с полпинка. Кстати, и по отношению к Мивако Ватару с удивлением обнаружил, что не испытывает бывшего потребительского равнодушия.
– Мне надо подумать. Я должна это всё переварить. – Нозоми подняла мокрые глаза на мужа. – Чувствую себя преданной…