Разорвать порочный круг

АNЕlover

Вонючка облизнул пересохшие губы и срывающимся голосом продолжил:

— Когда я выходил из ее покоев, то встретил лорда Болтона. Через какое-то время я вспомнил, что забыл возле камина клещи и кочергу и решил вернуться за ними, — он перевел дыхание и продолжил: — Когда же я подошел к покоям Сансы… леди Сансы, то услышал шум.

Теон вновь замолк. Его губы подрагивали, и казалось, что он вот-вот расплачется.

— Вонючка, — нетерпеливо поторопил Рамси.

— Милорд! Я не хотел подслушивать, уверяю вас! Но я услышал, как леди Санса что-то кричит лорду Болтону, но ее слов разобрать было невозможно. А затем, затем, —

он сглотнул. — Мне кажется, мой лорд, что ваш отец принудил леди Сансу возлечь с ним.

Закончив говорить, Вонючка весь сжался и потупил взор в пол, не имея представления о том, как Рамси отнесется к услышанному.

Голубые глаза Болтона были устремлены на Теона, однако взгляд их был растерянным и рассредоточенным. На один миг на лице бастарда отразились возмущение и злость, однако эти эмоции скрылись с виду так же быстро, как и возникли. Их сменило спокойствие и пока необъяснимая, но внушающая страх, решительность. В глаза Рамси вернулся холод, на задворках которого в полуулыбке оскалил зубы бес.

Ставший свидетелем резких изменений в настроении Болтона, Вонючка, сам того не замечая, задержал дыхание и приготовился к наихудшему. Однако ничего не последовало. Рамси поманил его рукой к себе и, когда он, несмотря на охвативший его ужас, подошел вплотную, приказал:

— Посмотри на меня.

Теон медленно поднял голову, перевел пугливый взгляд на лицо бастарда и, чтобы избежать зрительного контакта с ним и при этом не нарушить приказа, уставился на переносицу Рамси. Эта хитрость не удалась, и Болтон на удивление терпеливо уточнил:

— В глаза.

Грейджой подчинился.

— Вонючка, ты был честен со мной?

— Да, конечно, милорд, — ответил Теон, не отводя взгляда от Болтона.

Рамси еще мгновение всматривался в глаза человека перед ним, а потом, сказав «Хорошо» и не отступая от мужчины, окинул того беглым взглядом. Затем бастард лукаво улыбнулся и, начав разворачиваться, закинул одну руку на плечо Грейджоя и подтянул его к себе.

— А теперь, Вонючка, можешь ступать в псарню. Я принесу тебе обед — сегодня твоя преданность будет вознаграждена.

И с загадочным выражением лица, не убирая руки с плеч Грейджоя, Болтон потащил его в сторону выхода из конюшни.

В этот же день, но уже ближе к вечеру, во внутренний двор Винтерфелла на серой почтовой лошади примчался гонец от Уолдера Фрея. Он сообщил Русе, что в течение нескольких последующих дней стоит ожидать приезда старого лорда, который, узнав о кончине внучки и имея определенные договоренности с лордом Болтоном, все же принял решение отправиться в Винтерфелл.

Это известие дошло и до Сансы. Мари рассказала ей, когда готовила для своей леди ванну. Дочери Старка до этого казалось, что хуже уже быть не может, но она ошиблась. Теперь ей придется терпеть не только Болтонов, но и предателя Фрея, что самым коварным образом приложил руку к гибели ее семьи.

Хотя самым насущным вопросом для Сансы было то, стоило ли рассказывать Рамси о Русе. С одной стороны, ей было бы интересно посмотреть на реакцию бастарда, столкнуть лбами с лордом, так сказать, отомстить обоим исподтишка. С другой стороны, она боялась встретить, во-первых, безразличие к ее ситуации, а во-вторых — не сыграет ли она против самой себя? Вдруг навредит себе? Может, стоило оставить всё, как и было?

По телу пробежала дрожь и внутри неприятно скрутило при мысли о том, как двое мужчин

будут делить её между собой. Если Рамси узнает о том, что жена спала с его отцом, а она и словом об этом не обмолвится, то ей уж точно не поздоровится. А если Русе решит вообще забрать ее у бастарда? Это тоже вряд ли пройдет без последствий для неё. Создавалось впечатление, что бы она ни сделала, всё в итоге могло обернуться для неё очень печально. Похоже, ей придется ткнуть пальцем в небо и смотреть, что выйдет из этого…

Взвесив все за и против, она приняла решение по возможности рассказать обо всем мужу. И хотя нельзя было предсказать его реакцию, однако что-то подсказывало Сансе, что это был как раз тот самый момент, чтобы проверить, имел ли Русе влияние на своего бастарда или нет. Но еще более важным было проверить, смогла ли она заполучить хоть немного доверия Рамси.

Винтерфелл был окутан снежной бурей, что внезапно обрушилась вечером. Порывы ветра бросали хлопья легкого снега из стороны в сторону, поднимали его с земли и крыш зданий и вновь закручивали в сумасшедшем белом хороводе. Сколько продлится буйство стихии, было неизвестно, и оставалось лишь наблюдать из окон за тем, как под выпавшем снегом постепенно скрывался внутренний двор, а выходы из замка заметало сугробами.

Покинув за полночь Большой Чертог, где состоялся его разговор с отцом, Рамси направился к Великому Замку — башне, где располагались хозяйские покои. Внутренние переходы и лестницы освещались тусклым светом свечей и были пустынны в столь поздний час. В наступившей в замке тишине шаги Болтона разносились по коридорам громким эхом и было отчетливо слышно завывание метели снаружи.

Перед тем, как удалиться в свои покои, Болтон поднялся по винтовой лестнице к Сансе и, приоткрыв тяжелую деревянную дверь, что по обычаю мерзко заскрипела, проскочил в погруженную в темноту опочивальню.

Единственным источником света в покоях выступал догорающий камин, и поэтому, когда Рамси закрыл за собой дверь, ему пришлось остановиться и какое-то время просто постоять, постепенно привыкая к полумраку. Освоившись в темноте и начав различать очертания предметов, Болтон отыскал взглядом мирно спящую Сансу: должно быть, она спала крепким сном и оттого не услышала звуков открывающейся двери.

Бастард широко развел в стороны руки, ухмыльнулся, предвкушая удовольствие от последующей реакции дочери Старка, и с силой хлопнул в ладоши, громким звуком разрывая тишину покоев. Перепуганная внезапным звонким хлопком, Санса мгновенно подскочила в постели и стала растерянно озираться по сторонам, не понимая, что произошло.

— Ой, ты уже спала, — с выражением невинного безумца проговорил Болтон, схватил за спинку ближайший к нему стул и под неприятный звук скрежета ножек о каменный пол подтащил его к себе. Бастард уселся на него, скрестил вытянутые вперед ноги и, сложив руки перед собой в замок, с довольной полуулыбкой воззрился на Сансу.

— Как твои дела, дорогая?

В этот момент Хранительница Севера чуть не захлебнулась от накрывшего ее возмущения. Если подумать, то такие выходки бастарда должны были давно перестать ее удивлять, однако каждый раз у него все-таки получалось довести ее до состояния, близкого к срыву. Этот раз не стал исключением, и Санса, еле сдерживая себя, постаралась ответить мужу как можно вежливее. Только, конечно, с учетом обстоятельств этой милой полуночной беседы.