Разрушительная ложь

Хуан Ана

Мередит сделала еще глоток кофе.

– А в субботу вечером случилось именно это. К концу дня ты получишь электронное письмо и официальные документы об увольнении.

Паника сдавила легкие из-за перспективы потерять работу, но еще я уловила зерно чего-то другого.

Злости.

Какие бы отговорки ни выдумывала Мередит, мы обе знаем – она годами желала меня уволить. Она принадлежала к старой гвардии – ей не нравились изменения, которые блогеры привносили в индустрию – и

вымещала недовольство на мне.

Возможно, если бы вы лучше относились к сотрудникам, я проявляла бы больше инициативы. Возможно, если бы вы были увереннее в себе, то увидели бы – мой блог может помочь журналу, а не навредить. И кстати, вам не помешало бы ознакомиться с руководством по оттенку кожи, которое я опубликовала на прошлой неделе, потому что цвет вашего топа совершенно не сочетается с цветом лица.

Нехарактерный для меня поток оскорблений срывался с языка, но я проглотила его прежде, чем они вылились наружу, отправив меня в черный список индустрии.

Я просто хотела работать в сфере моды и быть рядом с Маурой. Именно поэтому я осталась в городе и устроилась в журнал, хотя родители настаивали, что мне следует найти работу, «более подходящую для Алонсо».

Я от многого отказалась ради других людей, но мечта не попала бы в этот список… если бы все не вышло из-под контроля и меня не уволили.

– Понимаю. – Я выдавила улыбку под стать тискам, сжимающим грудь.

– Собери вещи к полудню, – добавила Мередит, не отрываясь от компьютера. – На столе тебя ждут коробки.

Охваченная унижением, я вышла из ее кабинета и направилась к столу. Все знали, что меня уволили. Некоторые бросали сочувственные взгляды; другие не скрывали ухмылки.

Но ни одна реакция не шла ни в какое сравнение с реакцией моей семьи после известия о случившемся. Они и так осуждали меня, что я «трачу» диплом Тайера на карьеру в моде. Когда они узнают, что меня уволили…

Я тряслась, пока не взяла себя в руки. Я не доставлю коллегам удовольствия наблюдать, как потею, собирая коробки, и покину офис со всем достоинством, на которое способна.

Все будет хорошо. Все в порядке.

Поездка домой на «Убере» прошла как в тумане. Я постоянно представляла лица родителей, когда они узнают о случившемся. Разочарование, осуждение и, что еще хуже, молчание, о котором я вам говорила, несомненно, составят половину нашего разговора.

Я же говорила тебе, работа в модном журнале не стабильна.

Я же говорила тебе, перестань тратить столько времени на блог. Это хобби, а не работа.

Я говорил, займись чем-нибудь посерьезнее. Стань юристом-экологом, как мама, или хотя бы устройся в уважаемую газету.

И это только одно из последствий увольнения.

Страшно подумать, как это повлияет на финансы или поиски новой работы.

Давление в груди усилилось, но мне нужно добраться до

квартиры, прежде чем я потеряю сознание.

Картонные коробки с вещами из офиса с глухим стуком упали рядом, когда я опустилась на пол в гостиной и закрыла глаза.

Все хорошо.

Все хорошо.

Все хорошо.

Безмолвная мантра помогла успокоить поверхностное дыхание.

Это не конец света. Людей увольняют каждый день, а у меня по-прежнему есть доход от блога и сотрудничества с брендами.

Кроме того, я могу продать часть гардероба. Сумма получится мизерная даже за дизайнерские вещи, но это лучше, чем ничего.

В худшем случае можно согласиться на высокооплачиваемое сотрудничество, от которого я отказывалась в прошлом.

Я отказывалась сотрудничать с брендами, чью продукцию не любила по-настоящему, и это сводило Брейди с ума – я очень разборчива в одежде и в продуктах. Это значительно уменьшало потенциал заработка, но я предпочитала зарабатывать меньше и оставаться искренней.

Во всяком случае, когда у меня была постоянная зарплата.

Все хорошо.

Все хорошо.

Все…

Телефонный звонок вырвал меня из мыслей, прежде чем я слишком далеко зашла.

Заставила себя открыть глаза и глянула на экран.

Брейди.

Возникло искушение не брать трубку, но, возможно, у него есть новости об каком-нибудь сотрудничестве. Я бы сразу согласилась на что угодно, если это оплачивается.

Ну, почти на что угодно.

– Алло? – Мой голос прозвучал хрипло, но я по крайней мере не плакала.

– Как дела? – На заднем плане сигналила машина, почти заглушая голос Брейди. – Ты игнорировала все мои звонки! Давай рассказывай, да поскорее.

В виске застучала боль.

– О чем?

– «Деламонте». – Ну разумеется. – Маленькая птичка подтвердила, что ужин был прослушиванием, так что рассказывай. Понравилась ты им или нет?

Напоминание о «Деламонте» не улучшило настроения.

– Понравилась. Но не так, как Райя.

Что бы ни говорил Кристиан, я не сомневалась: сделка с «Деламонте» провалена. Если я не способна сохранить работу в небольшом журнале, как я могу стать амбассадором одного из ведущих мировых брендов?

Технически прямой связи не было, но в моем оцепенелом, паникующем сознании она возникла.

Последовала короткая пауза, а потом Брейди взорвался.

– Шутишь? Видела, какие сапоги надела Райя в последнем посте? Просто жуть. Совершенно не в стиле «Деламонте». Ты «Деламонте»! Твоя эстетика настолько идеально им подходит, словно они… словно они создали тебя в своей сверхсекретной лаборатории. Вроде того.