Разрушительная ложь
Шрифт:
– Спасибо за информацию, но твои любовные отношения меня не интересуют, – заявила я, царственно вздернув подбородок.
– Я никогда не говорил о любви, мисс Алонсо.
– Ладно, меня не интересует твоя сексуальная жизнь.
– Хм. А жаль. – Намек на смех усилился.
Если он пытается вывести меня из себя, у него ничего не выйдет.
– Рада стараться, – ласково ответила я.
Мы остановились перед моим отелем. Свет из окон падал на лицо Кристиана, оставляя вторую половину в тени. Светлое и темное.
Две стороны одной монеты.
–
Явно не повидать Луизу; весь вечер он почти с ней не разговаривал.
В его глазах промелькнула тень, прежде чем вновь погрузиться под холодную янтарную поверхность.
– Хотел кое-кого увидеть.
Слова впитались в разделявший нас воздух. Я и не осознавала, насколько мы близко.
Кожа, специи и зима. Для меня существовало только это, пока Кристиан не отступил назад и не склонил голову в сторону входа в отель. Явное прощание.
Я открыла и снова закрыла рот, прежде чем пройти мимо него.
Только когда я добралась до стеклянных дверей, любопытство во мне победило нерешительность.
Я повернулась, отчасти ожидая увидеть, что Кристиан уже ушел, но он по-прежнему стоял у подножия лестницы. Темные волосы, темный плащ и лицо – еще более обезоруживающее, когда частично скрыто в тени.
– Кого ты хотел увидеть?
Было так холодно, что легкие горели, но я продолжала ждать ответа.
Что-то смешное и опасное появилось в его глазах, прежде чем он отвернулся.
– Спокойной ночи, Стелла.
Слова долетели до моих ушей уже после того, как его поглотила ночь.
Тяжело вздохнув, я стряхнула с кожи электрические уколы.
Но любые мысли о Кристиане, Луизе и даже «Деламонте» испарились, как только я зашла в номер и проверила телефон – случилась катастрофа номер четыре.
Я всю ночь держала мобильный в сумочке, желая произвести впечатление на человека, который пишет эсэмэс за обеденным столом. Луиза так делала, но она хозяйка; она могла делать все, что заблагорассудится.
И тут я поняла: моя попытка произвести впечатление может закончиться печально – экран заполонили пропущенные звонки и сообщения от Мередит. Последнее пришло двадцать минут назад.
Господи.
Что случилось? Как долго она пыталась со мной связаться?
В голове пронеслась дюжина версий, и когда я перезванивала, сердце чуть не выпрыгнуло из горла, а ладони ужасно вспотели.
Может, в офисе случился пожар, или я забыла вернуть сумку Prada…
– Стелла. Как приятно наконец тебя услышать. – Ледяное приветствие скользнуло по позвоночнику, как прохладная кожа рептилии.
– Я так виновата. Отключила звук и увидела…
– Я знаю, где ты была. Видела тебя в Инстаграме [3] у Райи.
Несмотря на презрение к блогерам, Мередит пристально следила за социальными сетями. Вопрос конкуренции и нахождения в тренде.
Кажется, только я видела в
Я тяжело сглотнула:
– Что-то не так? Чем я могу помочь?
Не важно, что уже почти полночь субботы. Младшим сотрудникам журнала не полагается баланс между работой и личной жизнью.
3
Instagram – проект Meta Platforms Inc., деятельность которой запрещена в России.
– Возникла проблема с фотосессией на следующей неделе, но мы разобрались, пока ты проводила время на вечеринке, – холодно сказала Мередит. – Обсудим это в понедельник. Жду тебя в своем кабинете ровно в семь тридцать утра.
Линия оборвалась, как и всякая надежда, что она простит мой проступок.
У меня возникло дурное предчувствие, что к восьми утра понедельника я останусь без работы.
Глава 4
– Ты уволена.
Два слова. Пять слогов. Я мысленно подготовилась к ним после субботнего фиаско, но они все равно поразили меня, как удар под дых.
Дыши. Вдох, раз, два, три. Выдох, раз, два, три.
Не сработало. Кислород не мог обойти комок в горле, и перед глазами проплыли крошечные черные иглы, пока я смотрела на сидящую Мередит.
Она потягивала кофе и листала последний выпуск модного журнала, словно не разрушила мою жизнь всего за десять секунд.
– Мередит, если я…
– Нет. – Она со скучающим видом подняла наманикюренную руку. – Я знаю, что ты хочешь сказать, это не изменит моего мнения. Я некоторое время наблюдала за тобой, и отсутствие инициативы, Стелла, и субботний вечер стал последней каплей.
Рот наполнил медный привкус крови – я прикусила язык.
Отсутствие инициативы? Отсутствие инициативы?
Я приходила в офис первой и уходила последней. Я делала восемьдесят процентов работы над съемками за долю кредита. Я никогда не жаловалась – даже на самые возмутительные просьбы, например, заставить Chanel прислать нам из Парижа платье от кутюр, выпущенное ограниченным тиражом, менее чем через двадцать четыре часа.
Если это недостаток инициативы, становится страшно при мысли о том, что она считает достойным уровнем самоотдачи.
– Да, верно, – продолжила Мередит, приняв мое молчание за согласие. – Признаю, ты хорошо чувствуешь стиль – как и тысячи других девушек, готовых убить, лишь бы оказаться на твоем месте. Ты явно не желаешь здесь быть. Я вижу это в твоих глазах каждый раз, когда мы разговариваем. Честно говоря, не следовало нанимать тебя изначально. У твоего блога достаточно аудитории, чтобы считать его конкурентом, а контракт запрещает нашим сотрудникам участвовать в конкурирующей практике. Мы не уволили тебя раньше исключительно по одной причине: твоя подработка не мешала работе.