Развеянные чары
Шрифт:
— Зачем?
Линда подняла голову выше. Теперь синие глаза были холодны как лед.
— Потому что имя Ника опозорено. Что бы он ни сделал со мной, он не был вором! Кроме того, моя репутация тоже под угрозой, а этого нельзя допустить, если я хочу остаться в бизнесе.
— Кай тебя ни в чем не подозревает.
— Кай независимый вкладчик, но и он не будет рисковать своим банком. Да я этого и не допустила бы. Ни в коем случае.
Коннор отвел глаза. Его раздирали странные чувства, чем-то напоминавшие ревность.
Она снова строит свою стену отчуждения, кирпичик за кирпичиком, ярус за ярусом, она по-прежнему думает о своем муже и беспокоится за свою деловую репутацию. Коннор чувствовал, как Линда ускользает от него.
— Почему Ник доверил тебе право подписи, если не планировал твоего активного участия в делах фонда?
Линда села на диван, откинула гриву черных волос за плечи. Взяла газету и принялась листать. Потом резко отшвырнула ее и подняла холодный до враждебности взгляд на опешившего Коннора.
— Муж уважал мои деловые качества. Право подписи было лишь знаком этого уважения. Он ведь не собирался умирать так рано. Кроме того, он хотел, чтобы я была в курсе всех дел.
— Но ты не очень-то ими занималась, верно?
— После смерти Ника я забросила почти все. Я просто не могла заниматься ничем, что было связано с его именем. Год провела в Гонконге, потом вернулась, занялась другим. В фонде я лишь пару раз подписала чеки, когда Тони не было. Кроме того…
Линда внезапно резко умолкла, и Коннор с интересом взглянул на нее.
— Что, Линда?
— Я… это было в ту неделю… Я собиралась зайти к Френку, потому что Тони сказал, что у фонда нет денег на счете. Я спросила Френка, почему…
— И он ответил, что…
— Что не о чем беспокоиться, ведь он сам создавал структуру фонда.
— Что же в этом такого?
— Он не создавал структуру. Он пришел позже. У меня кровь в жилах застыла, когда я узнала, какие рискованные операции по вкладам он проводил. Особенно меня взбесило то, что ему просто нравился риск. Адреналин в крови, понимаешь?
— И что ты сделала?
— Я сказала, что обращусь к учредителям и выясню, разрешали они ему эти операции или нет. Он рассмеялся и сказал, что я старомодна и занудна, как всякий банкир. Еще он сказал, что с Ником они всегда находили общий язык, потому что у них обоих есть в жилах немного пиратской крови. Я отвечала, что Ник никогда не пошел бы на обман, а он смеялся. Думаю, он знал про Пенни… Я собиралась уходить, и он попросил меня подписать несколько чеков. Я была так расстроена, что едва взглянула на них.
— А что учредители? Что они сказали?
— Большинство действия Френка одобрили.
— Неужели они не видели, какой это риск?
Коннор сам
— Я никого не обвиняла — у меня не было доказательств. Кроме того, не будучи членом правления, я должна была действовать крайне деликатно и не могла влиять на политику фонда. Я решила последить за действиями Френка, но через пару дней он мне перезвонил и обвинил в намеренном очернении его действий перед акционерами и правлением.
— Он тебе угрожал?
— Что? Нет, Френк просто полностью уверен в себе, считает себя магом и волшебником, который никогда не делает осечек.
— И что было дальше?
— У нас был еще один неприятный разговор. Он орал, я была вежлива, но непреклонна. Он мог разрушить все, о чем Ник мечтал. Просто развалить фонд, промотать огромные деньги. Ник никогда бы на такое не пошел.
Коннор чуть подался вперед.
— Ты хорошо знаешь Френка?
— Я думала, что знаю его достаточно. Он бывал у нас, после смерти Ника помогал мне. Мне он нравился. И жена его мне нравилась.
Коннор откинулся на спинку дивана и после недолгого молчания спросил:
— Что ты думаешь делать?
— Вначале надо точно выяснить, насколько плохи дела фонда. На газеты полагаться нельзя.
— Каким образом?
— Вот это проблема. Френк теперь в курсе, что мы с ним противники, и вряд ли пойдет на сотрудничество.
Коннор поднялся с дивана и прошелся по комнате.
— Думаю, что смогу помочь тебе. Свяжусь кое с кем…
— Не думаю, что тебе стоит ввязываться, Коннор!
— Пусть тебя это не волнует. Я веду дела со многими людьми, мы связаны обязательствами, и я могу потребовать сообщить мне некоторые сведения.
— Я не могу позволить…
Золотые глаза насмешливо сверкнули.
— Леди! Вы не можете только одного — остановить меня. Линда, запомни, куда бы ты ни направилась, я буду на шаг позади. Или впереди.
Зачем он это делает?! Неужели потому, что любит ее?
– Почему, Коннор?
— Считай, что у меня шкурный интерес. Я ведь один из вкладчиков фонда. Кстати, нас таких много. Первым делом поговорю с редакторами газет. У них должна быть еще какая-нибудь информация. Кроме того, издатель книги — он тоже может быть полезен.
— Книга не появится до пятницы.
— Я возьму сигнальный экземпляр.
Его уверенность подавляла, но Линду это отнюдь не расстраивало.
— Коннор, мы даже не знаем, как на самом деле обстоят дела в фонде. Ведь газеты…
— При всем моем неуважении к газетчикам, они вряд ли руководствовались только слухами и сплетнями. Газеты часто врут, но при этом почти всегда знают правду.
— Деньги могли пропасть и по другим причинам…
— Полагаю, мы сможем это выяснить.