Развеянные чары
Шрифт:
— Назови меня по имени. Сейчас!
— Коннор. Коннор… Коннор!
Слова замерли на губах, к которым жадно и страшно прильнул рот Коннора, и сознание угасло, осталась лишь яростная жажда отдаваться и брать, изнемогать и погибать в этих сильных руках для того, чтобы в ту же секунду возродиться для новых ласк.
Прошло много времени, прежде чем она отдышалась и смогла взглянуть на Коннора. Он обжег ее золотым взглядом и сказал ласково, но твердо:
— В жизни не бывает ничего совершенного. Мы сами должны достичь совершенства!
В
— Должно быть, это врач.
Линда чувствовала, как пылают ее щеки, и, чтобы скрыть смущение, сказала:
— В доме есть газеты?
— Ты уверена, что хочешь их видеть?
— Да. Уверена.
Еще один испытующий орлиный взгляд — и Коннор холодно кивнул.
— Думаю, что найду.
Он вышел из комнаты, и Линда смогла перевести дыхание. Колени дрожали, кожа горела, а в мозгу бился неуместный и провокационный вопрос: а что случилось бы, не приди врач именно сейчас?
Похоже, Коннор принял для себя какое-то решение, касавшееся не только его самого, но и того, с кем он намеревался связать свою жизнь.
Что будет, когда ее память вернется? Рискнет ли Линда поверить Коннору?
Врач оказался пожилым седовласым господином с добрыми и внимательными глазами. Он осмотрел Линду, внимательно исследовал место ушиба, задал несчетное количество вопросов и заявил, что, по его мнению, Линда в полном порядке.
— Я действительно чувствую себя хорошо, доктор, но что с моей памятью? Она вернется?
— Обычно амнезия связана с физической травмой, однако в вашем случае я бы так не утверждал. В вашем случае можно было бы сказать, что… э-ээ… мозгам просто потребовались каникулы. Передышка на время. Нечто вроде предохранителя в приборе. Сам он сгорает, но система от этого не страдает. Остается всего лишь поменять предохранитель.
Линда, не удержавшись, прыснула. Доктор ласково улыбнулся в ответ и продолжил.
— Возможно, у вас был тяжелый период в жизни, напряженная работа или сильное потрясение. Это вполне могло вызвать временную потерю памяти.
— Вы сказали, временную?
— О, да, в этом я почти уверен. Память вернется сама по себе. Кстати, думаю, вы уже и сами поняли, что подтолкнуть ваши мозги в этом направлении невозможно. Вначале у вас будут появляться короткие и не всегда ясные вспышки воспоминаний, потом их будет все больше, и, в конце концов, все встанет на свои места. Процесс может быть довольно долгим, нельзя сбрасывать это со счетов, но в вашем случае, мне думается, улучшение наступит уже в течение недели. Если нет — я уже говорил с Коннором, он привезет вас ко мне, и мы проведем парочку дополнительных тестов, возможно, сеанс гипноза. В любом случае запомните: вам не надо волноваться.
— Я попытаюсь. Большое спасибо за то, что пришли, доктор.
На
— О, благодарить вам надо Коннора, не меня. Когда он чего-то хочет — это стихийное бедствие. Сопротивляться бесполезно, надо смириться и переждать.
Когда доктор ушел, Линда пересказала Коннору их разговор, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал спокойно. От чрезмерности стараний этого не получилось, но Коннор только ободряюще кивнул.
— Думаю, он прав. Расслабься и успокойся. Так будет проще, и дело пойдет быстрее.
Вспомнив недавнюю сцену, Линда невольно улыбнулась этим словам, но вскоре опять нахмурилась.
— Коннор, что мне делать? Я имею в виду бизнес. Ты говорил о переговорах…
— Ты самый влиятельный клиент и сотрудник в банке Кая Свенссона.
— Немного же от меня толку, раз моя голова пуста.
— Если в твоей голове не хватает нескольких воспоминаний, это еще не значит, что она пуста.
— Расскажи мне о переговорах, Коннор. Может быть, разговоры о бизнесе смогут стать той ниточкой, которая свяжет в ее голове прошлое и настоящее?
Коннору ее идея по вкусу не пришлась, но он послушно принялся рассказывать. Через некоторое время Линда с радостью и облегчением поняла, что прекрасно понимает все, что говорит ей Коннор, хотя все называемые им суммы, активы и договора оставались для нее полной загадкой. Коннор участливо смотрел на нее и старался изо всех сил, а в конце рассказа поинтересовался:
— Ну что, все без толку? Очень жаль.
Неужели он собирается ее жалеть? Линда хотела разозлиться, но заметила в руках Коннора сложенную газету.
— Это та самая? С отрывком?
— Да. Иди сюда, на диван, сядь и почитай.
Нервы затрепетали, словно натянутая тетива, но Линда смело шагнула к дивану и почти твердой рукой развернула газету. Коннор устроился рядом.
Статья называлась «Секреты Золотого Мальчика». Читая, Линда бледнела все больше, однако успешно держала себя в руках.
Коннор жадно наблюдал за ней. Его глаза сузились, всей душой он стремился понять, не лжет ли черноволосая красавица, но на лице Линды словно застыла ледяная маска. Строки, посвященные личным переживаниям Пенни, она прочитала с легкой гримасой отвращения, ничего больше.
Коннор не собирался доверять ей безоговорочно. Женщины не меньше мужчин любят деньги и не готовы с ними расставаться по доброй воле, а он, Коннор Брендон, не собирается оставаться в дураках. Тот журналист на пляже говорил о растратах активов фонда Чериша, намекал, что после смерти Ника во всем могут обвинить его вдову, об этом же упоминалось и в статье, но что думает об этом сама Линда? Что скрывают фиалковые глаза Снежной Королевы?
Он испытал неожиданный и неуместный укол ревности, когда Линда принялась рассматривать фотографии. На них Ник смеялся, излучал радость жизни, свет, молодость… и легкомыслие. Линда задержалась на фотографии взглядом, а затем со вздохом выпрямилась.