Развод с генералом драконов
Шрифт:
— Потому что он думал, что переиграл тебя, ведь земли Зелёной долины он завещал… мне? — проговариваю эхом и устало прикрываю глаза.
Вот откуда эта неожиданная дядина щедрость. Он просто решил перестраховаться.
Без богатых и плодородных земель Зелёной долины земли Сторм почти ничто? Так, брошенная голодной собаке кость. Намеренная пощёчина и насмешка.
Понимаю, что Рэйвен не держит меня больше. Задираю голову. Дракон лежит, забросив руки за голову и смотрит в потолок неподвижным взглядом.
По моей щеке скатывается горячая слезинка.
Как могло в одном человеке умещаться столько ненависти к одному, ни в чём не повинному мальчику, сыну, пусть и некровного, но брата, и столько любви ко мне? Уму непостижимо, но чем больше я прокручиваю в памяти сохранившиеся мыслеобразы, тем сильнее убеждаюсь, что так оно и есть. Добрый дядюшка Гарт и чудовище Легарт это один человек… Разница лишь в тучности и бороде.
И как я сразу не поняла? Даже мысли такой не допускала, хотя всё ведь было на поверхности после того сна. И вот, когда я думаю, что самая жуткая правда уже прозвучала, Рэйвен задаёт новый вопрос:
— Что было дальше помнишь? Впрочем, вряд ли. Тебе было три, кажется? В тот день шёл дождь.
Отталкиваюсь от постели затёкшими руками, которые почти не чувствую. Отползаю на край кровати. Свешиваю с неё ноги и обхватываю себя за плечи. В углу потрескивает камин. Пахнет поленьями. В комнате тепло, а у меня по спине бежит холодок. Потому что я вдруг понимаю, о каком дне толкует Рэйвен.
Забавная штука память. Она способна запрятать в свои потаённые уголки все неприятные воспоминания, чтобы в нужный момент обрушить их нам на голову, вот как сейчас.
Потому что — да, я понимаю, о чём говорит Рэйвен и, пусть обрывками, но я помню тот день. Вот только лучше бы забыла.
В тот день шёл дождь. Меня это ничуть не расстраивало, наоборот.
Я выскочила тайком на лужайку позади замка и носилась под весёлыми каплями.
А вот папа отчего-то казался раздражённым и злым:
— Мелинда, дрянная девчонка! А ну-ка в дом, а не то дам ремня!
— Ну почемуу, папочка?
— Потому что…
Его лицо вытягивается и это ещё больше меня забавляет. Не сразу понимаю, в чём причина. Они появляются из ниоткуда. Окружают нас. Группа вооружённых всадников, как я сейчас понимаю, тогда же они казались просто тёмными фигурами с размытыми лицами.
Чёрный человек в плаще спрыгивает на землю, разбрызгивая сапогами серую грязь. В несколько размашистых шагов оказывается рядом со мной. С его чёрного дорожного плаща тонкими струйками стекает вода. Слышу лязганье вынимаемого из ножен меча, а в следующий миг холодная сталь касается моей шеи и мне больше не весело.
—
— С чего бы? — отвечает ему ледяной голос. — Её папаша никого не щадил.
— Она совсем ребёнок!
— И что с того? Мне нужны мои земли. Она мешает. По воле императора дарственные теперь вне закона. Могу прикончить тебя, старик, а её взять под опеку. Как тебе?
— Есть другой способ! Владейте землями уже сейчас, а потом… я включу их в её приданое! Так вы получите всё!
— Всёё? Предлагаешь мне растянуть удовольствие? Совсем тебе девчонку не жаль? Впрочем, что-то в этом есть, — усмехается чёрный человек и в тот самый миг, когда я готовлюсь зареветь на всю округу, убирает меч, намеренно или случайно оставляя на моей шее тонкий щиплющий след.
Вдруг опускается вниз, оказываясь на одном уровне глаз со мной. Тут же жмурюсь и отворачиваюсь. Прячу лицо в полах папиного шерстяного камзола.
— Будь по-твоему! — Произносит чёрный человек. — Пусть будет приданое.
Поднимаю с пола кружевную сорочку, натягиваю её через голову. Стискиваю пальцами край матраса.
Забавная штука память…
Я запрятала тот эпизод в самые дальние уголки своего сознания. Однако стоило Рэйвену заговорить о нём — и вот он тут как тут. Проигрывается перед мысленным взором, будто случился вчера.
Я совершенно не помню лица чёрного человека, лишь мутно-серое пятно. Но его повадки, голос, манера речи — теперь-то я понимаю, кто это был. Рэйвен Сторм. Мой будущий муж, в которого я потом безответно и по уши влюбилась.
А отец молчал. Ведь если бы я узнала правду, то явно бы воспротивилась и испортила сделку. А так удобно и сладко было строить свои воздушные розовые замки и примерять очки. Пока дракон не разбил их стёклами внутрь.
Светлейший!
Касаюсь пальцами шеи в том месте, где след меча когда-то оставил кровавый след. Царапина давным-давно зажила. Тот, кто её оставил, намного больше урона нанёс душе, чем телу.
Вздрагиваю, когда прямо передо мной вдруг возникает Рэйвен. Пока я плавала в пучинах своих воспоминаний он успел надеть серые домашние брюки, верх тела оставив обнажённым.
Его рельефный живот как раз оказывается на уровне моих глаз. Мышцы пресса отчётливо прорисованы кубиками. Косые мышцы живота уходят под полоску серой ткани. Тело дракона совершенно, как и раньше, как и всегда. Упрямо смотрю перед собой, лишь бы не смотреть ему в глаза.
— Эй! — Рэйвен опускается вниз на одно колено, оказываясь со мной на одном уровне глаз.
Воспоминание ещё слишком живо, и мне, как и девочке в нём, хочется зажмуриться и не смотреть. Вот только на этот раз защиты искать не у кого. В комнате только мы — я и чёрный человек.