Развод в 47. Я тебя никогда не любил
Шрифт:
Вот разгребемся с проблемами и ею тоже займусь. Взбодрю и выведу из ступора.
А утром меня будит звонок телефона.
Сонно смотрю на экран. Сон как рукой снимает. Тут же принимаю вызов:
— Да, Дим! Привет.
— Оль, я в городе! — сообщает радостно.
— Отлично! — душа ликует.
Приезд бывшего зятя вызывает волну радости. Я реально хочу его увидеть. Он стал мне близким человеком, вопреки его несложившимся отношениям с Ирой.
Уже спустя час мы сидим с Димой в уютной кафешке.
— Оль, а ты все молодеешь, — подмигивает мне.
Он
Мне наоборот казалось, что он сможет дать ей надежный тыл. Он не летает в облаках, крепко стоит на ногах и знает, чего хочет от жизни. Дима сам достиг успехов. Никогда не обращался к Владу за помощью. Но он любил мою Иру, безумно любит дочь — это его слабость.
— Ага, врагам на зло! — смеюсь.
— А теперь выкладывай все, от начала и до конца, в подробностях. И смотри мне, — шутливо грозит пальцем, — Я не отстану.
И я снова пересказываю свою историю предательства самых близких. Ничего не утаиваю, не вижу смысла. Отчего-то есть у меня доверие к Диме. Хоть это и странно, потому как Влад, по идее, должен был уничтожить все. Не уничтожил. Я все еще знаю, что мир не без добрых людей. И как гниль тянется к гнили, так и наоборот.
— Мда… — он взъерошивает волосы. — Я в ауте. Даже сразу слов приличных не подберешь… А реально был уверен, что Влад тебя любит. Он так всегда на тебя смотрел, всегда так отзывался. Ни одного кривого слова. Даже когда мы в баню мужской компанией ходили, он вечно первый домой к тебе спешил.
— А при этом мечтал о своей Злате ненаглядной. Мне кажется, он вместо моего лица ее и видел. Потому так себя вел, — развожу руками. — Факт на лицо, он никогда меня не любил. И я хочу поскорее поставить точку и оставить его в прошлом.
— А Ира, Эрика… как так с родной матерью… Мне всегда нравилось, что вы были как подруги… — он в растерянности. — Хотя меня же предали. Но мать, это другое. Это недопустимо.
Не может осмыслить. У него на шее вены вздуваются, виски трет.
— Дим, откровенность, за откровенность. Что там у вас с Ирой произошло?
Он морщится, словно от удара. В глазах боль стоит.
— Она что изменила тебе? — высказываю самую очевидную догадку.
— Знаешь, — вертит задумчиво чашку с кофе в руках, — Если бы она изменила, полюбила другого, я бы понял. Да, больно, но так бывает. Она же меня продала.
— Что? — внутренне сжимаюсь.
Очередная правда про моих родных.
— Все началось банально, Ира захотела новую машину. Не просто новую, а безумно дорогую, крутую модель. А я же ей пять месяцев назад на днюху подарил хорошую тачку. Все как она хотела. А тут ей в голову взбрело, ты же меня любишь, так купи, — трет лицо рукой. — А я как раз в новый проект деньги вложил. Не было у меня такой суммы свободной. Да и не разумная трата была. Я отказал. Она снова просила. Я отказывал. Так она не нашла ничего лучшего, как украсть у меня инфу дома с компа
— Дим, — закрываю рот ладонью.
Хочется что-то сказать. А слов нет…
— Ты думаешь, это все? — вздыхает. — Нет, даже это было не самым сильным ударом. Бабки можно заработать, а вот то, что я узнал дальше… — сжимает чайную ложку до побелевших костяшек.
Глава 37
— Что еще? — тяжело сглатываю.
Это моя любимая дочь, долгожданная, сколько слез было пролито, когда она болела, сколько врачей пройдено, лечение, бессонные ночи, борьба за то, чтобы она выросла здоровой. Итог — она здорова физически, но с легкостью идет по самым близким. Жутко это осознавать.
— Я идиот даже тогда думал, что мы все уладим. Думал, достучусь до нее. Оль, я любил ее до дрожи. Все для нее. И когда дочь родилась. Так я вообще с нее пылинки сдувал. Но вот машину не купил… — передергивает плечом. — Я тогда раньше домой пришел. Открываю дверь, а там музыка на всю квартиру. Женские туфли незнакомые в прихожей. Ну я тихонько на кухню прохожу, а там Ира с сестрой сидят. Я не специально, не хотел подслушивать. Но когда первые фразы услышал к полу прирос.
Они были очень воодушевлены разговором, орала музыка и меня не слышали и не видели.
— Тачка крутая у тебя сестренка. Я все смотрю налюбоваться не могу. Дорогущая, капец. У нашего папки такой нет, — восторженно щебетала Эрика.
— Мало у кого такая есть, это я постаралась. И думаешь легко было за документики нужную сумму выторговать! — гордо выпячивает грудь Ира. — А еще разобраться, что стырить. Там в ноуте у него попробуй разберись!
— А Дима? Она же капец разозлится.
— Тьфу, ну и пусть. Я этому козлодою дочь родила. Пусть теперь радуется, что вообще его терплю. А мое терпение, знаешь ли, дорого стоит.
— Ты что совсем его не любишь? Он же хороший у тебя.
— Люблю? Сестренка, кого там любить! Не смеши меня. И запомни, ты еще молодая, но знай, любовь, розовые сопли — это все в сериалах. А наша жизнь она другая. Надо смолоду себе перспективного мужика присмотреть, закадрить и научиться доить. Если Димка меня финансово тянуть не будет, так я нового найду. А этот лошок пусть дочь содержит. Кстати, не факт, что я долго его выдержу, мне уже как он домой приходит тошно…
— Так зачем ты ему дочь рожала? — спрашивает Эрика.
— Я не планировала. Предохранялась. А там чет закрутилась, таблетку выпить забыла. Залет. А потом подумала, ребенок его еще больше привяжет, еще больше денег будет. Ну и всегда есть няньки, помогут. Зато знаешь какая у меня беременность была, — охает, — Королевская, и я не преувеличиваю. Один щелчок пальцев, и я получала все… Он как козлик передо мной прыгал. Только все равно, чем дальше, тем больше надоедает. Раньше мне как-то не впадлу было ему чуть ласки, подлизаться, приласкать. А сейчас смотреть на него гадко. Хуже горькой редьки надоел со своей любовью.