Развод. Боль предательства

Верди Алиса

Снова злится на меня? Опять будет в чем-то обвинять? Нет уж, хватит.

— Ксюш, пожалуйста… мне очень плохо без тебя. Прости меня. Я не хотел, чтобы все так получилось. Не понимал, что делаю. Я только потом осознал, что натворил. А поначалу мне казалось, что в этом нет ничего ужасного. Ну да, брак по расчету, ну так многие так живут и ничего!.. — начинает он.

— Я любила тебя, Кирилл, — прерываю я его, и мой голос слышится мне каким-то трескучим. — Не по расчету, а по-настоящему. И думала, что это у нас взаимно. Верила тебе. Думала, что у нас семья,

понимаешь? Я не знала, что я для тебя всего лишь необходимое условие для сделки. Я всегда была с тобой открыта и искренна. Мне очень больно узнать, что на самом деле я не нужна тебе, и я для тебя никто.

— Это не так! Ты нужна мне! Ксюш, пожалуйста! Послушай, я все объясню! — он делает шаг ко мне, но я делаю шаг назад и отступаю от него.

— Я не хочу слушать твои объяснения. Пойми, они меня больше не интересуют. Так же, как и ты. Между нами все кончено. Ты можешь придумать сколько угодно отмазок и объяснений, но мне уже все равно. Я любила тебя, но теперь все прошло. Как отрезало, понимаешь? — говорю я равнодушным тоном.

Разумеется, это не так. Но я не хочу демонстрировать ему свою слабость и уязвимость. В конце концов, многие на моем месте бы его просто разлюбили. Это не странно, а нормально. Естественная реакция.

Да, я не разлюбила. Не знаю почему. Даже после всего, что узнала. Наверное, у меня какая-то ненормальная больная любовь к нему, больше похожая на зависимость.

Возможно, мне нужна будет помощь психолога, чтобы справится с этим, а может, и само со временем пройдет. Но пока не прошло. И мне даже как-то стыдно за это. Стыдно, что я его все еще люблю несмотря на то, что он сделал.

Ощущаю себя из-за этого какой-то не такой. Неправильной. Ущербной.

Но ничего. У меня это пройдет. Наверное. Перетерплю и переживу, как и многие до меня. Потому что прощать его я не собираюсь.

Он запускает руку в волосы и ерошит их. Обычно он так делает, когда растерян. То есть, почти никогда.

— Я сделаю все, что хочешь. Я в отчаянии. Прошу, не гони. Я виноват, знаю. Очень виноват, но я все осознал. Я тупой кусок дерьма, но дай мне шанс! Я докажу тебе, я все исправлю! — он так на меня смотрит, что внутри все переворачивается, но я на это не поведусь.

— Кирилл, не трать время понапрасну, езжай домой. Тебя там ждет любимая женщина, с которой у вас будет ребенок. Уделяй лучше ей время, а не мне. Я уже сказала, что я подожду с разводом до сделки, если ты из-за этого переживаешь. Я все понимаю, бизнес есть бизнес.

В его глазах мелькает такая боль, что у меня даже дыхание перехватывает. Ну уж нет! Мне вообще-то тоже больно!

— Хочешь, я откажусь от этой сделки? — восклицает он. — Да нафиг она мне нужна, если тебя нет!

— Зачем? Ведь тогда получается, все было напрасно? Не дури, Кирилл. Теперь у тебя будет ребенок, о котором нужно заботиться. Ради него, ради новой семьи…

— Ты, блин, издеваешься? — ревет он. — Не будет у меня никакой новой семьи!

— Ты же давно хотел ребенка. Вселенная услышала тебя.

— Да не хотел я ребенка! Я об этом

даже не задумывался никогда! Я именно от тебя захотел, понимаешь? Ксюша! Чтобы ты родила мне ребенка. Ты! Чтобы мы с тобой были семьей. Растить его, заботиться. Вместе всегда! Чтобы… — его голос внезапно вздрагивает и срывается.

Кир замолкает и мне чудится странный блеск в его покрасневших глазах, но он тут же зажмуривается.

— Тебя не поймешь. То ты женишься на мне из-за сделки, то хочешь от меня ребенка. А-а-а!.. Я, кажется, поняла! Он тоже нужен по условиям сделки, да? Слушай, так, может, еще не поздно переиграть? Женишься быстренько на Юле, и порядок! А, блин, нас же только через месяц разведут… Не успеешь. Да, облом!

Вижу по лицу, как Кир звереет. Я уже знаю этот его взгляд, от которого хочется спрятаться. Правда обычно от так смотрел на других.

— Не нужно так, пожалуйста, — очень тихо просит он.

Не злобно и яростно, как я ожидаю, а как-то сдавленно и отчаянно.

И от этого мне почему-то становится больно. От его тона, от его взгляда, от его слов.

Не знаю почему, но горло сдавливает ком, а глаза начинает щипать. Нет, нельзя плакать! Только не при нем!

Но как это остановить, я не знаю. Я всегда очень плохо умела контролировать свои эмоции.

— Уходи, Кир, — прошу я, но голос мой дрожит.

Понимаю, что проигрываю в борьбе со слезами, а потом отвожу взгляд, чтобы не выдать себя еще и блеском глаз.

— Ксюша… — хрипло произносит он и вновь делает шаг ко мне.

— Уходи, — шепчу я, а предательская слеза все же скатывается по щеке.

Кирилл

Разворачиваюсь и спускаюсь вниз по лестнице словно пьяный.

Какой же я косноязычный болван. Почему я просто не могу нормально поговорить и рассказать ей о своих чувствах? Да, это не поможет, но она хотя бы будет знать. Хотя бы это, блин!

Откуда это тупое убеждение, вбитое еще с детства, что мужчина должен быть суров, и доказывать свои чувства поступками, а не словами?

Да, поступки — это хорошо и правильно. Но и слова иногда нужны. С поступками я уже налажал. Так хоть бы на словах попытался бы объяснить. Но нет.

В бизнесе я хорош, в делах. А когда доходит до разговора о чувствах, то я засовываю язык себе в задницу и молчу как идиот.

Она не хочет чувства показывать, и это понятно, уязвленное самолюбие. Но у меня-то какие причины для такой тупой гордыни, от которой нужные слова в глотке застревают?

Я выхожу из парадной и сажусь в машину.

Ей больно. Больно, сейчас я это вижу. Больно из-за меня.

Как мог я причинить боль той единственной женщине, которую полюбил?

Внутри все просто разрывается на части. Сам задыхаюсь от охвативших меня отчаяния и тоски.

Какой же я тупой урод! Сволочь! Скотина!

Как же я себя сейчас ненавижу!

Я видел, как она старалась держаться. Как пыталась не дать мне понять, что ей плохо. Как старательно держала лицо, пытаясь не заплакать.