Развод. Люблю другую
Шрифт:
Такие, как она не останавливаются ни перед чем… Она побежит к Синякову или ему подобному, а тот сочинит гадкий пост, обличающий «двуличную дрянь» – то есть меня…
– Петька, беги в комнату, порисуй немного… – вымученно произносит Макс, входя в гостиную.
– Максим, я мультик хочу смотреть.
– Малыш, я на паузу поставлю. Три минутки, ладно? – прошу мальчишку я.
Поднимаюсь с дивана и складываю на груди руки… Между нами шаг всего… Я ощущаю его запах, а кожу на шее овевает
Слабею возле него… Дышать не могу…
На расстоянии чувствую исходящие от него боль и бессилие…
– Варька, прости меня… Я сам виноват. Не проверил ничего, дурак. Я расскажу тебе все, ладно? Как ушел из нашей квартиры, жил с мужиками в общаге и бухал по-черному… Думаешь, мне легко было переживать все это дерьмо? Это ты меня другим видишь – видным, красивым, умным. Завидным женихом. А я – дерьмо полное… Ничего во мне нет хорошего. Она мне душу насквозь выжгла. Я думал, что сердце никогда не оттает. Я одеревенел, замерз…
– Я понимаю… Можешь не говорить. Я такая же была. Макс, я не уйду. Ты же не гонишь меня?
– Нет, конечно. Я приеду сейчас. Оставлю ее в мотеле и вернусь.
– Она не будет молчать. Пойдет к блогерам, ославит меня на весь поселок. Я уверена, что завтра Марина именно этим и будет заниматься.
– Я отдал ей нашу квартиру. Какие ко мне могут быть претензии?
– Вы не разведены? Ты все проверил?
– Не знаю… Варь, я отвалил кучу денег адвокату. Поверил в то, что он доведет дело до конца. У него были все необходимые доверенности.
– Поезжай. А я подожду, но… Мне лучше покинуть твой дом. Не хочу, чтобы меня смешивали с дерьмом. Я вернусь к отцу пока… Пока она не уедет.
– Господи, Варька… Видит бог, я меньше всего хотел этого.
Не говорю про детей… Макс и так выглядит дезориентированным, разбитым… Ошеломленным, сломленным… Я обязательно порадую его новостью, но позже…
– Поезжай, – повторяю я.
Он нехотя выходит из дома. Их силуэты растворяются в подсвеченной светом электрического фонаря темноте…
Отлипаю от окна, поймав себя на мысли, что страдаю от любви… И развод с предателем-мужем теперь не кажется мне трагедией.
Петька возвращается в гостиную, а я завариваю чай с мелиссой и звоню Ленке:
– Подруга, у меня тут такое…
– Господи, Кирсанова. Не пугай меня так…
– Я беременна.
– Заткнулись все! И кто-нибудь, вытащите изо рта Джерри папин туфель. Или туфлю… Тьфу ты! Ва-арь… А теперь медленно, как для тупых.
– Ленка, я от Максима беременна. Три недели. И у меня… Ты лучше сядь, – выдыхаю и отпиваю глоток чая.
– Близнецы?
– Двойня. Но проблем меньше не становится. И я не знаю, как их разгребать.
Рассказываю ей все, опуская подробности. Замолкаю и
– Варь, какое-то время тебе лучше пожить у отца. Максим может помочь вывезти вещи из твоей бывшей комнаты. Эта дрянь вряд ли будет молчать и терпеть. Она рассталась с мужиком и будет хвататься за любую возможность все вернуть. Ей не дом нужен, а Макс.
– Понимаю…
– Если ты съедешь, она угомонится ненадолго. Не давай повод ищущим повод, ведь так говорят?
– Именно так. А Макс пусть сам решает свои вопросы с женой. Если он хочет быть со мной, то сделает это быстро.
– О детях-то ему скажи… Это заставит его действовать быстрее и решительнее.
– Завтра Новый год, Ленуся… Я скажу.
Глава 31.
Глава 31.
Варвара.
Какая же я дура… Ну, разве мой феерический побег из дома Макса что-нибудь изменит? Она меня видела здесь, так? И знает, что я не няня и домработница в одном лице… Я та, с кем Максим чувствует себя живым…
Значит ли это, что он планирует связывать со мной жизнь? Непонятно…
Но сбегать я не буду. Встречу Новый год здесь. Если Марина захочет, она ославит меня уже сейчас…
Или в любой другой день…
Петенька пьет чай с молоком и ест ленивые вареники. Катенька тоже их любит… Вернее, любила… Сейчас у нее другая жизнь, вкусы другие… И мама молодая и прогрессивно мыслящая.
– Вкусно, Варя… Мама… – произносит мальчишка.
– Мой золотой, на здоровье…
– А ты не уйдешь? – подходит ко мне он. Обнимает, гладит по волосам.
Господи… Ну, как я теперь уйду? Он ведь только успокоился… Перестал рыдать и кричать по ночам. И дом наполнился детским, заливистым смехом.
– Не уйду. Точно нет…
В окне – кусочек чернильного неба, повисшая луна и плывущие, похожие на сахарную вату облака… Комнату наполняет мерное, детское дыхание.
Вокруг покой, а меня неволит тревога…
Макса нет слишком долго.
Может, они с Мариной мирятся? А я тут о будущем мечтаю… Убеждаю себя, что жена, с кем он десяток лет прожил, ничего для него не значит…
Еще как, значит… Любил он ее. Потому и бухал по-черному… Страдал, пытался вернуть или забыть…
А меня он всего ничего знает… Ну, кто я для него?
– Пап… Папка, мне так плохо, – всхлипываю в динамик, решившись позвонить отцу.
– Варенька, родная… Обидел, все-таки, шельмец? – возмущается папа.
– Нет. Не он… Жена его приперлась, представляешь? Бывшая, но она… Там непонятно ничего. Пап, я беременна.
– Господи… Счастье-то какое! Галя! Иди, скорее сюда, – кричит папа. – Варенька, рожай обязательно. Ты как себя чувствуешь?