Развод. Люблю другую

Ривера Полина

Не ожидала я, что папа так легко будет откровенничать с Максом. Будто он всегда здесь был… Сидел в продавленном, прикрытом вязаной шалью кресле, пил вино и с удовольствием ел простую, деревенскую еду…

– Мы ничего такого не желали им. Судьба сама так распорядилась, – успокаивает папу Макс.

Галина Егоровна учит Петьку играть на деревянных ложках. Он смеется, а спустя время трет глазки…

– Завтра Петя идет в садик. Пока разрешили на два часа приводить, – с гордостью протягивает Макс.

– Оставляй

машину, Максим. Завтра я пригоню ее к тебе в офис. Ты там же обитаешь, где и Сергей?

– Да. Приезжайте, буду рад увидеться.

Снег хрустит под ногами, когда мы выходим на улицу, жадно вдыхая морозный воздух…

Захлопываем калитку и подходим к обочине в ожидании такси…

– Ты его еще любишь, Варь? – неожиданно спрашивает Максим.

Его глаза сверкают в свете уличного фонаря как бриллианты… И даже в темноте я замечаю льющееся из его взгляда беспокойство…

– Не люблю. Ненавижу. Почему ты спрашиваешь?

– А если он позовет тебя домой? Дело даже не в Амалии и их ребенке… Он ведь может передумать?

– Господи, да что на тебе нашло? Папина наливочка в действии? Макс, они предатели... Предатели, понимаешь? Знаешь, что я услышала сегодня? Случайно подслушала разговор проходящих мимо пациенток. Они говорили о разнице между «нужна» и «важна». Я ведь всегда была нужна Юре и Кате… Пока удовлетворяла их хотелки и делала то, что они просили. А сама я… Я – без ежедневной беготни по дому и исполнения их желаний… Я – больная или уставшая, грустная, разбитая… Ведь, нет же… Никогда я не представляла для них ценности. Я – как личность…

– Варь, я сейчас как никогда хочу быть важным. А не нужным, – добавляет он и тянется к моих раскрытым от удивления губам.

Глава 27.

Глава 27.

Макс.

Наверное, я тороплю события? Пытаюсь притянуть за уши то, во что хочу отчаянно верить?

Перед моими глазами всегда был пример родителей… Отец, хоть и был простым, неприхотливым мужиком, окончившим аграрный институт, никогда не возвращался домой без цветов…

Даже когда денег не было, он матери приносил розочку…

Иногда совсем страшненькую, но она была ей рада, как драгоценному подарку…

Мама была по-настоящему счастливой… И они делали счастливыми нас…

Что со Степой случилось, я до сих пор не понимаю…

Мы не встречались толком после моего возвращения домой.

Я заехал к ним один раз. Застал его пьяным. Его Люське передал немного денег, попросил брата перезвонить мне…

Нас учили любить друг друга. Во времена приватизации отец выкупил часть обанкротившегося предприятия по переработке зерна. Втянулся в работу, уделяя нам с братом меньше времени…

Может, тогда и упустил?

Мы курить начали, с компаниями по ночам гулять, выпивать…

Я быстро утратил ко всему этому интерес, а Степка втянулся…

Учиться

он не любил. Норовил съехать, переложить на другого…

Видя перед глазами пример родителей, я хотел создать такую же семью – крепкую, счастливую…

Был уверен, что все делаю правильно, а жена…

Изменила. Выбросила на помойку то, что я считал святым… Более успешного нашла. И не такого принципиального. Того, кто за деньги может родину продать…

Ей всегда не хватало чего-то… Внимания, слов красивых, заботы… Может, права она? И всегда все неправильно делал?

Как тогда отцу удавалось любить маму без слов? Ничего такого не говорить ей… Подходить со спины и обнимать плечи… Коротко целовать в макушку и мчаться на работу?

Она всегда себя любимой чувствовала… Ждала папу и так же сдержанно обнимала на пороге…

Я спрашивал жену. Нет, не так… Я терзал ее расспросами: что я не так сделал?

Чего ей не хватало?

Свободы, нарядов, ласки, денег?

Зачем она тогда за военного пошла?

А теперь в моей жизни появилась Варвара…

И я, черт возьми, не знаю, как ухаживать правильно?

И вместо этого я, поддавшись необъяснимому порыву, выпаливаю чушь:

– Я хочу быть важным, а не нужным…

Потому что те, кто нужен – не представляют ценности. Они нужны, пока дают деньги, приносят в клюве еду, дарят подарки… Но стоит нарушить установленные традиции, тебя заменяют кем-то другим…

– Макс, я так боюсь, если бы ты знал, – со слезами в голосе протягивает она. – Боюсь ошибиться. На те же грабли наступить. И я… Мне скоро сорок, а не знаю, как вести себя с мужчиной. Правильно, а не как я с Юрой себя вела. Но… ты мне важен, слышишь? Мне ничего не нужно – денег, драгоценностей, еды и…

– Господи, Варька. Зря я этот разговор поднял. Мне сорок три, а я ни черта не знаю, как правильно ухаживать. Мне всегда казалось, что я все делал для жены… Все. А ей не хватало. Я хочу ухаживать. Намекни, что бы ты хотела?

Разговор двух смущенных идиотов, не иначе…

Она обнимает мои плечи и, приподнявшись на носочках, целует в подбородок. А у меня трепет в душе разливается от ее невинной и искренней ласки…

– После всего, что я пережила… Верности. Честности. Заботы. Скажешь, слишком много?

– Вовсе нет. Я всегда этого же хотел. Мои родители очень любили друг друга.

– Мои тоже.

Свет фар скользит по неприметным, заснеженным заборам. Такси, покачиваясь на ухабах, останавливается на подъездной дорожке.

Усаживаю сонного Петьку в кресло, предвкушая горячую ночь с Варей…

Как ее олух мог променять такую женщину на малолетнюю пустышку?

– Петька уснул. Макс, не нужно его будить, – просит меня Варя.

Киваю и осторожно перекладываю парнишку в кровать. Разуваю, снимаю свитерок и утепленные штаны.