Развод. Люблю другую

Ривера Полина

– Обычная вежливость? – улыбаюсь я. – Хочешь сказать, что помог бы любому, кто…

– Ладно, ты меня раскусила. Все дело в тебе. Ты мне нравишься. Очень…

Он переплетает наши пальцы, заставляя мое израненное сердечко биться чаще…

И мне нравится он… Стараюсь не думать о будущем, страшусь его, но образ Макса не покидает мыслей…

Я боюсь его потерять. Успела привязаться, пустить корни… Обжиться в его доме и привыкнуть к удивительному уюту гостиной и кухни, тихому шелесту ветвей орехового дерева, стучащихся

в окно, скрипу флюгера на крыше…

Когда-то я обожала другой дом… Считала его своим. А он, плененный любовью его обитателей, оживал…

Хранил тайны, согревал, защищал от непогоды и ветра…

– И ты мне нравишься, Макс.

– Все будет хорошо, Варь. Мы разделаемся с ними. И не таких перевоспитывали.

В кармане вибрирует смартфон. Высвобождаю руку из захвата мужской ладони и отвечаю абоненту с незнакомым номером.

– Слушаю вас.

– Варвара Андреевна? Это Амалия. Здравствуйте.

– Зачем вы мне звоните? Вы…

– Варвара, вы сразу увидели, что я ношу больного ребенка? Вы же специально… – надрывно шепчет она.

– Конечно, нет. Амалия, я сожалею, что с вами случилось такое, но…

– Не ври! Небось руки потираешь? Радуешься нашему горю?

– Амалия, малышей с синдромом Дауна называют солнечными. Они добрые и ласковые, а при должном уходе…

– Не заговаривай мне зубы! Ты специально промолчала. А теперь я… Я не могу избавиться от него – поздно…

По спине пробегает липкий ужас… Ей удобно винить в своих бедах меня…

– Если ты намерена добиваться справедливости в суде – вперед! Только суд меня оправдает.

Глава 25.

Глава 25.

Юрий Глебов был уверен в своем решении развестись на все сто. Разве можно спорить с природой? Заставлять живущего внутри хищника молчать? Прикидываться болонкой и душить кипящие страсти…

Он долго заглушал их… Старался быть для Варвары хорошим мужем, не изменял даже…

Пара интрижек ничего не значили… Да и не понравились Юре те случайные девки. Ни огонька, ни задора… Отработали выплаченные за услугу бабки и скрылись из виду…

То ли дело Амалия… Он будто заново родился, когда ее встретил.

Казалось, ничего в его жизни не было до нее…

С ней он летал. Начал ухаживать за собой, в спортзал записался. Даже проступившую на висках седину в салоне закрасил… А Варька ничего не замечала. Вообще ничего…

Улыбалась, комплименты делала, принимая его изменения на свой счет… Долгие месяцы в упор не узревала происходящих в нем изменений.

А он жить начал… Мечтать о будущем. И все болячки разом прошли… Симптомы улетучились, будто их и не было… Юрий был уверен, что безудержный секс с молодой, очаровательной девахой лечит все недуги получше лекарств…

Он друзьям это доказывал. Да, они, конечно, с сомнением смотрели на него. Некоторые и вовсе отвернулись,

узнав о грядущем разводе… В предательстве обвинили.

Дураки, они не понимали, что у всего есть срок годности… Да, Варька еще ничего, но… В ее возрасте она не вызывает интереса. Как мамаша, кухарка, друг – да…

А для любви нужна… волчица… Дикая и страстная, молодая…

Юрий вздохнул, запуская руки в карманы брюк, и поморщился… Артрит вновь обострился. Вот же дрянь, он успел позабыть о нем… В любви погряз, пил вторую молодость как воду из желанного источника…

В последнее время его волчица уставать стала… Юрий с гордостью рассказывал всем о наследнике. Души не чаял в любимой, пока не узнал страшную новость: ребенок родится больным.

Весть подкосила его. Разве у матерого волка может быть больное потомство?

И Амалия изменилась… Отдалилась, стала все чаще избегать его общества, раздражаться.

Подозревать его во всех бедах…

«Это ты виноват во всем. Зачем я только связалась с тобой? Правильно говорят – рожать от молодых нужно. А тебе сорок пять уже! Что мне теперь делать? Они не хотят делать мне аборт. О каких-то антителах рассказывают. А я не хочу его, не хочу… Он урод. Не может у звезды быть больного ребенка, не может».

Она спала до обеда. Выла в подушку, рассказывала обо всем подругам… Ничего не готовила, не убиралась.

Катька тоже отказывалась помогать.

Грубила и чуть свет убегала на занятия. Амалия и ее перестала замечать. Переживала горе в одиночку. Руководство радиостанции грозилось уволить ее за прогулы… А она не могла кокетничать и смеяться в эфире…

Когда-то Юрий влюбился в ее смех… А сейчас из милого ротика возлюбленной вылетали лишь проклятия в его адрес или сухие, похожие на приказы просьбы…

Колени беспощадно ныли, не позволяя Юрию все хорошенько обдумать. Он и сам не очень-то хотел растить инвалида. Нужно надавить на врачей. Заставить их выполнить свою работу.

Ничего, они справятся. Амалия успокоится, оживет…

И они попытаются снова… Или оставят идею заводить детей. Ему и так хорошо… Ну, кому нужны эти пеленки и смеси, в самом-то деле?

А вот уют нужен… Воспоминания то и дело подбрасывали другие кадры…

Улыбающаяся Варя в клетчатом фартуке, ощущающиеся еще на улице ароматы запеченного мяса или пирога…

Неужели, он скучает по тому времени? Бред! Конечно, нет...

Нужно просто организовать быт, вот и все… Нанять домашний персонал, выдрессировать повара так, чтобы он готовил в точности, как было раньше…

И все сразу станет хорошо…

Амалия остынет, успокоится… Снова начнет дарить ему восхитительные, наполненные любовью и нежностью ночи…

И надо пойти к врачу… Юрий никогда не старался запомнить название лекарств от артрита. Этим Варька занималась. Мази какие-то покупала, таблетки…