Развод. Жизнь с чистого листа
Шрифт:
Сергей с Пашей травили больничные байки, вспоминали юность и детство.
— «Давай, Павлику новый велосипед купим? И год хорошо окончил, и ведет себя отлично. Ты только посмотри на Димку Сазонова. Тринадцать лет, а что он только уже не натворил: витрины бил, мотоцикл у Степана Семеновича угонял…».
— Я до сих пор помню лицо твоей мамы, когда я сообщал ей, что ее, хорошего Павлика, ППС-ники загребли. А батя твой так вообще чуть сигарету не проглотил.
— А что ты натворил?
Паша усмехнулся и махнул рукой.
— Мы окончание учебного года отмечали. Тихо, мирно сидели, пивко потягивали, — продолжил
— И вы его бросили?
— Ну как бросили! Если честно, то у него было больше всех шансов драпу дать, никто даже представить не мог, что он не смоется. Между прочем он школьный рекорд по легкой атлетики побил. С семьдесят второго года, никто не мог его побить, а Пашка смог. За сколько ты там стометровку пробежал?
— Ин! По-моему, ему хватит. Он сейчас детский сад вспоминать начнет, — усмехнувшись произнес Паша.
Давно я не чувствовала себя так уютно рядом с чужими людьми. Да у меня, собственно говоря, и родных то не было, чтобы разделять окружающих на чужих и своих. У меня даже с подругами как-то не сложилось. После замужества все друзья детства и юности отсеялись сами собой.
Быт затянул своей рутиной и отодвинул все мои потребности в живом человеческом общении на второй план. Бабушки Шуры не стало, когда Машеньке было пять. Она дожила до глубокой старости и последние три года своей жизни сильно болела. Я разрывалась между семьей и бабушкой и на себя у меня совершенно не находилось времени. Так я и осталась совсем одна.
У меня есть всего одна хорошая знакомая. Просто хороший человек, с которым мне приятно общаться. Это мой несменный парикмахер Лена. А коллеги не в счет, с ними у меня всегда были только добрые приятельские отношения и не более того. Поэтому находиться сейчас среди этих людей мне было особенно приятно. Приятно смотреть на Сергея и Инну. На то как они возятся с Севочкой. Приятно слушать болтовню Дашеньки, которая напоминала мне моего собственного ребенка, только на десять лет младше. Приятно сидеть рядом с Пашей, который время от времени укладывал руку на спинку лавки позади меня, а потом убирал ее будто бы очнувшись от своего странного порыва. Впервые за многие годы мне захотелось с кем-то сдружиться. Эти люди пришлись мне по душе… Почему бы не с ними?
7. Падшая женщина
— Ну хорошо ведь посидели? А ты не хотела…
Мы не спеша шли по дороге, Паша одной рукой поддерживал меня под локоть. Все-таки я немного прихрамывала. Во второй нес пакет с контейнерами, которые нагрузила для нас Инна.
— Приятные люди… Рада что у меня появились новые знакомые здесь.
В какой-то момент Паша ни с того ни с сего подхватил меня на руки.
— Эй! — попыталась возмутиться я.
— Мы с тобой так до утра будем идти.
— А ты куда то спешишь?
— Нет, — его глаза блестели от алкоголя. А наши лица были настолько близко
Паша был пьян. Не настолько чтобы не твердо стоять на ногах, но настолько, чтобы разглядывать меня не скрывая интереса. Эти взгляды я ощущала буквально физически. Мне показалось, что когда мы уходили, Сергей сказал ему что-то напутственное. При этом Инна шлепнула мужа кухонным полотенцем. Я не слышала, о чем они говорили, потому что в тот момент прощалась с Дашенькой и стояла чуть поодаль от них.
— Может ко мне? — его взгляд блуждал по моему лицу то и дело задерживаясь на губах.
И я кивнула… Просто кивнула в знак согласия. И Паша ускорил шаг.
Нина! Да ты падшая женщина! Он же явно не на перевязку тебя сейчас несет. О чем ты думала? Ты знакома с ним два дня, в твоем паспорте стоит штамп.
Меня бросает то в жар, то в холод…
— Паш!
Но он уже ногой захлопывает калитку и в два широких шага поднимается на крыльцо своего дома. Аккуратно опускает меня на ноги и двумя быстрыми поворотами ключа отмыкает входную дверь.
— Паш! Подожди…
Он затягивает меня в прихожую и замыкает за моей спиной дверь.
Я оказываюсь прижатой лопатками к стене, а его наглые губы начинают покрывать мою шею поцелуями. Мне так жарко, что я вся покрываюсь испариной. Сама задираю подбородок выше чтобы дать ему больше доступа. Его губы находят мои губы, а его рука перехватывает мою ладонь и укладывает ее себе на ширинку.
Тело реагирует остро. Тугой узел затягивается внизу живота, грудь начинает нестерпимо ныть. Я не успеваю опомниться как оказываюсь без платья, а потом без бюстгальтера. Пальцы сами тянутся к его ремню. Он стягивает футболку, пока я вожусь с пряжкой, и прижимает меня к стене еще плотнее.
Твердые горошины сосков прочерчиваю дорожки по его крепкой груди, и я начинаю задыхаться от такого тесного телесного контакта. Мое тело истосковалось по мужской ласке. Я уже забыла, что такое быть с мужчиной, чувствовать себя желанной… Сама не понимаю как, снова оказываюсь у него на руках, а через пару секунд уже лежу на разложенном диване, абсолютно голой…
Надо мной возвышается перевозбужденный мужчина, а я хватаю воздух ртом как рыба, выброшенная на берег.
Паша входит в меня одним резким толчком. Твердый член растягивает, до боли, до искр из глаз. Выходит, почти полностью, а потом снова втрамбовывается, выбивая из моих легких хриплые вздохи и вскрики. Глубоко целует дублируя языком движения члена во мне. И я улетаю… В космос, на седьмое небо, куда угодно… Мне кажется я испытывала полноценный оргазм, когда-то в прошлой жизни. Это ощущение настолько новое, что мне на мгновенье кажется, что это сон. Это не может быть явью…
— Хорошо? — его горячее дыхание обжигает ухо.
Он переворачивает меня на живот и приподняв мои бедра входит сзади. Размашисто вколачивается, мнет ягодицы. Задирает мои бедра еще выше. А по моему телу бегут токи только от представления того, какая бесстыжая картина открыта сейчас его взору. Холодные капельки пота падают с его волос на мою разгоряченную спину. Он крепко держит меня за талию, входит глубоко и жестко. Грудь от толчков трется чувствительными сосками о грубую обивку дивана. Паша делает последний толчок и по моим венам расползаются электрические разряды…