Развод. Жизнь с чистого листа
Шрифт:
— Когда?
— Только что, — кидаю телефон обратно на тумбочку.
— А как же твои пациенты?
— Один день, обойдутся без меня.
— Паш, что ты задумал?
— Хочу познакомиться. Мне кажется я имею право пообщаться с ними.
— А вдруг, ты их напугаешь!
— Я такой страшный?
Нина сморит на меня умоляюще. Трет безымянный палец в том месте где недавно было кольцо.
— Пусть они для начала привыкнут ко мне…
— Не говори глупости. Нормально все будет.
Немного сникнув Нина покидает комнату. Иду следом за ней.
Пацан не спит, просто лежит приобняв
— Доброе утро, Жень, — шепотом здоровается с мальчуганом.
Пацан стреляет в меня глазами и подскакивает с места, тем самым разбудив сестру. Девчушка трет глазенки кулаками, щурится, как слепой котенок.
— Лиза, собирайся! — бормочет мальчишка, проигнорировав приветствие Нины.
— Куда вы собрались? — растеряно произносить она.
— Нам домой пора! Лиза пойдем, — тянет ее за руку, девочка никак не может проснуться, начинает хныкать.
— Жень! А позавтракать! Куда вы бежите? Вы же не знаете вернулась ваша мама или нет. Давайте позавтракаем, а потом все вместе съездим к вам. Окно починить нужно…
— Я сам починю, — бормочет мальчишка натягивая сестре на ноги босоножки. Глаз не поднимает, сутулится.
— Вы же голодные! — не унимается Нина.
— Не голодные, — стоит на своем мальчишка и тащит упирающуюся девочку за дверь.
— Женя! Мы ведь вчера договорились…
— Не держи, — останавливаю ее я. — Пусть идут.
— Я же говорила, что они тебя испугаются, — шипит на меня, когда дверь за детьми захлопывается.
— Чем больше ты будешь их удерживать, тем больше они будут пытаться смыться.
Нина сплеснув руками уходит на кухню, а я набираю Серегу. Пусть скинет мне те видео. Что-то мне подсказывает, что пацан не просто, так на меня отреагировал. Да точно он… тот тоже сутулился, и походка похожа.
21. Снова больница
Пятый день я не нахожу себе места. В то утро, когда дети сбежали от меня, мы немного поссорились с Пашей. С того дня он больше ни разу не приезжал. Я понимаю, что у него работа, что его отпуск давно закончился, но мне так тоскливо засыпать одной в своей холодной постели, что парою хочется выть на луну.
Мы созваниваемся, но довольно сухо общаемся. В основном по теме операции Максима. Нужно отдать ему должное, он не оставил меня с этой проблемой, как и не оставил в принципе. Но я чувствую, что он отдалился. Макс не в курсе, кто интересуется его состоянием. И слава Богу. Уверена, он снова пошел бы на попятную, как и сделал это уже раз. Мне стоило немалых трудов убедить его в необходимости операции. Я побоялась даже заикаться о разводе, и он снова сдался.
Макс, словно маленький ребенок, смотрит на меня испуганными глазами, ищет в моих глазах поддержки, а я не знаю, как его поддержать. Максима готовят к операции. А его болезнь ушла для меня на второй план. Я каждый день отчитываюсь дочери, что ему гораздо лучше. Истиной причины его недомогания она по-прежнему не знает, а сама ищу взглядом белокурую головку с тоненьким хвостиком на макушке, кое-как собранным неумелыми руками Жени.
Лиза больше не ходит в детский сад. Ее стульчик пустует, и кроватка заправлена всю неделю. В чате всплыло сообщение, что она на больничном.
Сегодня зарядил сильный дождь, который через время перешел в крупный град. Льдинки размером с перепелиное яйцо сыпались не меньше пятнадцати минут, пока я сидела в машине и наблюдала за тем, как по лобовому стеклу расползается трещина.
Я ехала домой из больницы, в которую отправилась после работы, и непогода застала меня в середине пути. Вынужденно съехала на обочину, наблюдая за тем, как вдалеке, там, где располагается мой дачный поселок, небо затянуто черными тучами. Еще несколько машин последовали моему примеру, а за тем еще несколько. Простояв так около десяти минут, пришла к выводу, что стихия ни то что утихать не намерена, она только начала набирать обороты. Снова тронулась с места.
Огромный синий Тонар, следующий навстречу, рассекая широкими колесами воду, окатил мой небольшой автомобиль волной, и я на несколько секунд оказалась дезориентирована. Дворники не справлялись, колеса тоже оказались не под контролем. Я крепко вцепилась в руль и со всей силы нажала на педаль газа. На мое счастье, на дороге было пусто. Никто, кроме меня не решился сдвинуться с места. И как только я почувствовала сцепление колес и твердым асфальтом, снова приняла вправо. Руки дрожали, сердце колотилось, как бешеное. Я вытерла испарину со взмокшего лба и уронила голову на руль. Чувство безысходности тошнотой подобралось к горлу. Ну и куда я спешу? Разве меня кто-то ждет там? На пассажирском сидении завибрировал телефон. Приняла вызов.
— Ты уже уехала? — голос Паши казался очень встревоженным.
— Что-то с Максимом?
— Нет. Я не знаю… сегодня же ты была у него. Я не интересовался. Нин, на даче настоящий Армагеддон творится. Пережди… Постой где-нибудь. А лучше возвращайся обратно, я тебе ключи от квартиры дам. У меня сегодня ночная…
— Откуда ты знаешь?
— Инна, Сереге звонила. У них весь сад градом смесило. И дождь все еще не прекратился.
— Я уже почти доехала, Паш. Все нормально…
— Пожалуйста, будь осторожней. Набери, когда доберёшься, — в его голосе звучала забота. То, чего мне так давно не хватает. И не будь у него ночной смены, я, наверное, повернула бы назад. Но какой в этом смысл? Какая разница, где ночевать одной. Дома меня, по крайней мере, ждет Луи.
Спустя полчаса дождь почти прекратился. Медленно, в буквальном смысле крадучись, я добралась домой. Огромная трещина, украшающая лобовое стекло моей машины, расползлась почти по всей площади. Бегло осмотрев машину, нашла несколько приличных вмятин на капоте и крыше. В некоторых их них было сбито лакокрасочное покрытие. Дождь до сих пор не прекратился, но теперь больше походил на летний спокойный грибной дождик. Как будто и не было того урагана, который нещадно потрепал кроны деревьев, усеяв землю оборванной листвой и побитыми плодами.