Разводимся! Моя на тридцать дней
Шрифт:
Секунду спустя помещение заполняется звонкими аплодисментами, радостным смехом и топотом маленьких ножек. Такие же могли бегать по большому дому Матвея, а теперь… Я даже не знаю, где мы с малышом будем жить. Скорее всего, придется вернуться к родителям. Они единственные никогда не предадут.
– До свидания, Оксана Артемовна, - восклицают дети и подлетают ко мне по очереди, чтобы обнять и чмокнуть в щеку.
– Маруська, а ты опять папу ждать будешь? – притягиваю к себе девчушку. – Опаздывает?
– Он всегда занят, -
– Марусь, не доставай Оксану, идем, - появляется в дверях Олег.
Девочка отлипает от меня и с ликующим воплем: «Па-апа!» - мчится к мужчине. Он подхватывает дочь, усаживает на локоть и дает обхватить себя за шею. Невольно любуюсь этой милой картиной – и на глазах наворачиваются слезы.
Я всегда представляла, что Матвей будет таким отцом. Деловым и важным, но внимательным по отношению к ребенку, заботливым и любящим. Мне казалось, он станет идеальным папочкой, и я беспощадно корила себя за то, что все никак не могла ему родить. Но Мэт, как настоящий мужчина, взял ситуацию в свои руки и все решил сам. Даже без моего участия.
– Хотел бы извиниться за то, что произошло в прошлый раз, - тихо произносит Олег, приближаясь ко мне вместе с дочкой. Не сразу понимаю, о чем речь. – Вы мне правда очень нравитесь, но я не хотел вас подставлять. Надеюсь, у вас не было проблем с вашим… - запинается и скользит прищуренным взглядом к моей ладони, на которой нет кольца. Лишь слабый, едва заметный след остался. Скоро сотрется и исчезнет вместе с нашим браком.
– Не берите в голову, мы разводимся, - удивляюсь, как легко эти слова слетают с моих губ.
– Надеюсь, не из-за меня?
– Разумеется, нет, - улыбаюсь сквозь тупую боль. – Мой бывший муж сам сделал выбор.
Олег непонимающе выгибает бровь, но я молча отмахиваюсь. Не хочу вдаваться в подробности и открывать душу чужому человеку. Я теперь ни одному мужчине в принципе довериться не смогу.
– Дорогая, ты закончила? – тишину просторного зала разрывает стальной голос.
Несмотря на ласковое обращение, звучит оно как проклятие. Эхом прокатывается по опустевшему помещению, заполняет его мраком и кипучей ревностью.
Олег оборачивается на звук, а я выглядываю из-за них с Маруськой в сторону входа.
В дверном проеме, опершись плечом о косяк, стоит Матвей. Возвышается черным мраморным памятником, а цветы в его руках дополняют образ. Огромный букет небрежно опущен и печально смотрит бутонами в пыльный пол. Муж держит его как веник, которым готов вымести конкурента из зала.
– Не буду вам мешать, - понимающе кивает Олег.
Мэт грозно преграждает ему путь, но обращает внимание на девчушку в его руках – и отступает. Провожает Олега испепеляющим взглядом, а потом поворачивается ко мне.
– Как
– Морда знакомая.
– Грубо, Мэт, очень грубо, - цокаю неодобрительно.
– Олег, между прочим, известный ресторанный критик, так что ты бы помягче с ним.
– Плевать мне, кто он, - выплевывает ядовито.
– Если претендует на мою жену, то он просто труп.
Его слова ранят и одновременно будоражат кровь. Заставляют верить, что я все еще дорога ему.
– Нет у тебя жены, пора привыкать к новому статусу завидного холостяка.
Опускаю взгляд на цветы. Мои любые пионы. Такие же были в свадебном букете. И часто появлялись на тумбочке в нашей спальне, особенно, после того как я ляпнула Мэту, что пионы повышают сексуальную энергию между мужем и женой. На удивление, это работало. Впрочем, между нами всегда пылал пожар. Наверное, кроме интима, у нас и не было больше ничего общего. Поэтому он так легко променял меня на другую.
– А что, у любовницы аллергия? – дерзко выплевываю, когда Мэт протягивает мне цветы.
Глухо выругавшись, он ищет место, куда бы пристроить букет. Со злостью поворачивается к мусорке в углу, но я перехватываю пионы.
– Нет уж, я их сегодня заслужила, - забираю себе тяжелую охапку, прижимая к животу. Пусть это будет его поздравлением с беременностью. – Почему ты не в ресторане?
– Дела были, которые сорвались, - абстрактно сообщает Матвей, будто опять что-то скрывает.
– Оказалось, что могут и без меня прекрасно справиться.
– Жаль, так бы я успела спокойно домой уехать, - пожимаю плечами с показным равнодушием.
– У нас психолог, - холодно напоминает Мэт, и я вспыхиваю, как спичка.
– Я же сказала, что не пойду, - отталкиваю его, чтобы выйти в коридор.
– Он не лечит измены, - кидаю на ходу.
– Я ими не болею, - летит мне в спину, а следом доносятся тяжелые шаги. – Уверен, что ты тоже.
Матвей невозмутимо заходит за мной в раздевалку, закрывает дверь, упираясь в нее спиной. Оставив цветы на лавке, вплотную приближаюсь к мужу.
– А чем мы, по-твоему, болеем? – ловлю каждую эмоцию на его волевом лице.
– Друг другом, Ксю, - бережно заправляет выпавшую из тугого хвоста прядку мне за ухо. – И еще какой-то хренью извне, которая отравляет нам жизнь. Мы подхватили вирус, любимая, - аккуратно охватывает пальцами подбородок, наклоняется к губам. – Я выясню, кто нас заразил, и размажу его по стенке, - угрозу он озвучивает так ласково, что я не сразу вникаю в суть. Млею от близости желанного мужчины. Все мое естество тянется к нему.
Я совершу ошибку, если позволю ему поцеловать себя. Как бы я ни скучала по нему, но это неправильно. К чему тогда было подавать на развод, если я плавлюсь и готова все простить, стоит лишь ему обнять меня?