Разыскания истины
Шрифт:
166
даже на всю жизнь, то, очевидно, так как нет ни одной женщины, которая не имела бы какой-нибудь слабости и которую во время ее беременности не волновала какая-нибудь страсть, найдется очень немного таких детей, у которых разум не был бы в каком-нибудь отношении извращен и которые не имели бы какой-нибудь преобладающей страсти.
Мы имеем слишком много примеров, подтверждающих сказанное, и всем известно, что есть целые семьи, члены которых страдают сильными недостатками воображения, унаследованными ими от своих родителей; но здесь нет необходимости специально приводить примеры. Напротив, более уместно в утешение некоторым лицам указать, что если недостатки родителей не являются естественными или свойственными природе человека,
Все же не мешает привести здесь в пример короля английского Иакова, о котором говорит кавалер Д'Игби (D'lgby) в изданной им книге «Poudre de Sympathie». Он уверяет в этой книге, что во время беременности Марии Стюарт королем Иаковом, когда некоторые шотландские вельможи вошли в ее комнату и убили в ее присутствии ее секретаря, итальянца, несмотря на то что она бросилась между ними с целью помешать им, — при этом сама принцесса получила легкие ранения — ужас, охвативший ее, произвел такое сильное впечатление на ее воображение, что сообщился ребенку, которого носила она в себе; вследствие этого сын ее, король Иаков, всю свою жизнь не мог видеть обнаженной шпаги. Д'Игби говорит далее, что испытал это на самом себе, при своем производстве в кавалеры:
государь должен был прикоснуться шпагой к его плечу, но он протянул руку со шпагой прямо к лицу и поранил бы его, если бы кто-то не направил шпаги, куда следовало. Примеров подобного рода, впрочем, так много, что совершенно бесполезно разыскивать их у писателей. Мы не думаем, чтобы кто-либо стал оспаривать это; ведь, наконец, единственная причина того, что множество людей не выносят вида крысы, мыши, кошки, лягушки, а особенно пресмыкающихся животных, как например змей и ужей, — тот ужас, который испытали их матери при виде этих животных во время своей беременности.
V. Я особенно желал бы обратить внимание читателя на то, что, по всей вероятности, люди сохраняют еще и поныне в своем мозгу отпечатки и впечатления своих прародителей. Ибо подобно тому как животные производят себе подобных, имеющих в мозгу своем те же самые отпечатки, в силу чего животные одного вида имеют одни и те же симпатии и антипатии и совершают одни и те же действия в одних и тех же случаях, так точно наши прародители после их грехопадения получили столь сильные отпечатки и столь глубокие впечатления от воздействия чувственных предметов, что легко могли передать их детям. Таким образом, сильная привязанность к чувственным вещам, какую мы имеем уже во чреве матери,
167
и великое удаление наше от Бога, в этом состоянии могут быть отчасти объяснены только что сказанным.
Ибо если, согласно установленному порядку природы, все душевные состояния неизбежно должны соответствовать отпечаткам в мозгу, то, можно сказать, уже со времени зачатия мы во грехе и заражены испорченностью наших родителей, потому что уже с этого времени мы сильно привязаны к чувственным удовольствиям. Нося в своем мозгу отпечатки, подобные отпечаткам в мозгу у лиц, давших нам жизнь, мы необходимо должны обладать теми же самыми страстями и наклонностями, имеющими отношение к чувственным предметам.
Итак, мы необходимо рождаемся в вожделении и первородном грехе.' Мы должны родиться в вожделении, раз вожделение есть не что иное, как естественное действие, какое отпечатки в мозгу должны произвести на разум, чтобы приохотить его к чувственным вещам; мы должны родиться в первородном грехе, раз первородный грех есть не что иное, как победа и власть вожделения над разумом и сердцем ребенка.2 По всей вероятности, власть вожделения или победа его над разумом и есть то, что в детях называется первородным грехом, а в людях взрослых — грехом действительным.
VI. Однако, как кажется, из положений, установленных мною, можно было бы вывести противоречащее опыту заключение, что мать всегда должна сообщать своему ребенку привычки и наклонности, подобные тем, какие
Чтобы ответить на это возражение, должно обратить внимание на то, что есть двоякого рода отпечатки в мозгу. Одни — естественные, или свойственные природе человека, другие — приобретен-
См.: Объяснение первородного греха. 2 Св. Павла Поел. к Римл., гл. 5, 6, 12, 14 и т. д.
168
ные. Естественные очень глубоки, и они не могут совершенно изгладиться; приобретенные же, напротив, могут легко утратиться, потому что по большей части они не так глубоки. Хотя естественные и приобретенные отпечатки разнятся с виду только по степени и хотя нередко первые не обладают такою силою, как вторые, что доказывается постоянно подтверждающеюся возможностью приучения животных делать совершенно обратное тому, к чему влекут их естественные отпечатки (приучают, например, собаку не трогать хлеба и не бежать за куропаткой, которую она видит и чует); однако между этими отпечатками есть и существенная разница: природные отпечатки имеют, так сказать, тайные связи с другими частями тела, ибо все пружины в механизме нашего тела помогают друг другу удерживаться в своем естественном состоянии. Все части нашего тела взаимно способствуют всему, что необходимо для сохранения или возобновления естественных отпечатков, поэтому их нельзя совершенно изгладить, и они воскресают тогда, когда их считали уже уничтоженными.
Напротив, отпечатки приобретенные, хотя бы они даже были сильнее, глубже и больше естественных, мало-помалу утрачиваются, если их не стараются сохранять путем постоянного возобновления причин, которыми они были вызваны, потому что другие части тела не только не содействуют их сохранению, но, наоборот, постоянно стремятся сгладить их и уничтожить. Эти отпечатки можно сравнить с обыкновенными повреждениями тела: это — раны, полученные нашим мозгом, которые зарастают сами собой, как и другие раны, в силу удивительного устройства механизма нашего тела. Если в щеке сделать разрез больше даже рта, это отверстие мало-помалу закроется. Разрез же рта, будучи естественным, никогда не может срастись. То же относится и к отпечаткам в мозгу: естественные не изглаживаются, приобретенные же со временем утрачиваются. Истина эта имеет громадное значение для морали.
Следовательно, так как все естественные отпечатки находятся в тесной связи с телесной организаций, то они передаются детям во всей своей силе. Так, попугаи производят птенцов, способных издавать те же крики и петь те же песни, что и они сами. Но так как приобретенные отпечатки существуют только в мозгу и не проявляются в остальном теле, — разве только отчасти, например, они проявляются в том случае, когда они были запечатлены эмоциями, сопровождающими сильные страсти, — то они и не должны передаваться детям. Так, попугай, здоровающийся и прощающийся со своим хозяином, не произведет птенцов так же выдрессированных, и люди ученые и искусные не будут иметь детей, похожих на них в этом отношении.