[RE]волюция. Акт 1
Шрифт:
– Как жаль, что нельзя прожить, не делая выбор между сложным и совсем сложным. Мешок тяжелый, кувшин проще, но жидкость всегда плещется, плещется…
– Тогда существование человечества не имело бы смысла.
– Хозяин, а Вы выбрали камни, да? – протянул сонливо Китэ, заразительно зевая.
Наверное, не прошло и пяти минут, как мальчик затих. Свет из окон скользил по его лицу, подчеркивая румянец и белые подтеки от соленых слез. Сегодняшний день ему подарил массу впечатлений, вероятно, которые будут беспокоить его еще очень долго.
– Нет ничего дурного в том, чтобы жалеть и прощать. Это не жалость, а милосердие,
***
На часах два часа ночи и ливень, наконец, прекратился.
Тучи неспешным парадом корабликов расходились по невидимым волнам, открывая над спящим городом чудесный океан звезд и новорожденный месяц. Букет аромата сырой земли и свежести идеально вливался в эту мирную после ярких событий ночь. Ветер утихомирил свои порывы, позволив городу немного отдохнуть от холода и усеяв траву высохшими кусочками листьев. Дождь погасил пламя но, увы, не смыл кровь, впитавшуюся в асфальт и в память свидетелей самой страшной бойни за последние тридцать лет. Уже завтра утром 11 октября 1962 года нарекут Кровавым пришествием или еще как, чтобы история обязательно запомнила.
В отличие от заснувших Китэ и Бина, Азаги бодрствовала, явно не планируя пускаться навстречу сновидениям и зрительно изучая место, куда их всех привезли. Скрывшись в лесу, стоял роскошный особняк в два этажа, с множеством окон, колоннадным рядом на фасаде и темно-серой черепицей по всей крыше. К входу в дом, вела широкая лестница, сужающаяся к верхним ступеням, а перед ней расстелилась небольшая площадка, вымощенная камнем.
Парадные двери распахнулись почти сразу, как вся компания (за исключением спящих) ступила за пределы автомобиля. Три силуэта, один из которых принадлежал женщине, двинулись им навстречу.
– Как добрались, босс? – осведомился один из мужчин, спустившихся к машине.
– Пришлось ехать в обход, но всё в порядке, – Палатем указал на машину, откуда вылезли Азаги и Эрсола, – На заднем сидении раненый. Передайте его в распоряжение Кирене, пусть обеспечит ему должный уход.
Оба беспрекословно принялись выполнять поручение. Одновременно с этим к рыжеволосому хозяину подошла владелица дома. Тиа Арлетс – невысокая и не низкая, однако, на фоне Палатема смотрелась коротышкой, не теряя при этом шарма оперной дивы (карьера окончена, образ сохранился). Седые, непослушные локоны собраны на затылке в не самый аккуратный пучок, из которого поблескивала серебряная заколка с изумрудом. Избегая демонстрации своего круглого от природы лица, на людях она всегда оттягивала свой подбородок вниз, дабы казаться стройнее и чуточку высокомернее, чем выглядит обычно. Эффекта, разумеется, её «приём» не давал – больше того морщин и складок, которых вполне ей хватало без молодящих заморочек (в семьдесят два мало кому удается выглядеть хорошо и она не в их числе).
Облаченная в меховую накидку с зеленым бархатным халатом под ней, Тиа укоризненно глядела на Палатема снизу вверх.
– Боже, сколько упрека в твоих удивительных глазах, – проговорил он. – Побереги нервы, дорогая. Впереди долгая и нудная ночь, а твое благополучие мне как никогда необходимо.
– Я желаю услышать полную историю произошедшего. Надеюсь, Китэ не пришлось
– Эмоформ и все вытекающие последствия. Касательно второго, пожалуй, отвечу, что частично, но пришлось.
Сверкнув карими озерцами, Тиа недовольно вздёрнула своим подбородком и скривила рот:
– Твоя неосторожность с его ранимостью рано или поздно пустит корни и тогда, помяни мое слово, он возненавидит всех нас. Тебя проклянет в первую очередь.
– О, только не говори, что не знала, – Палатем сузил глаза и, наклонившись к ее уху, иронично шепнул: – Я уже проклят.
Из её глаз прыснули искры, а из разомкнутых губ в любую секунду могло вылететь какое-нибудь омерзительное ругательство. Но, как женщина благородных кровей, она лишь громко выдохнула через нос.
– Если догадался, кто оказался виновником, полагаю, он уже мертв? – Тиа отвела взор в сторону, избегая нового всплеска гнева.
– Виновник – да, а вот его творец… Посмотри туда, – Палатем качнул головой в сторону Азаги.
Женщина выстрелила взглядом в девочку, а у той ни намёка на испуг или страх – прежнее состояние непробиваемого равнодушия. Писательница только приподняла ладонь в качестве приветствия, добавляя к жесту бесстрастное “Вечер добрый”.
– Как видишь, жива и здорова. И к слову, она – тот самый автор, обожаемый нашим Китэ.
Сложно описать реакцию особы, которая пытается корчить из себя железную леди и в то же время питает слабость к детям с нелегкой судьбой, предпочитая не обращать внимания на погрешности их сущности. Старушка Тиа, схватившись за сердце, ловила ртом воздух, плавя осуждением Палатема и жалостливо глядя на Азаги.
– О, Фортуна, – вырвалось у нее, – Да быть того не может! Азаги… Она ведь еще дитя!.. Где…как…
– Поразительное стечение обстоятельств. Пока мы разбирались с одной проблемой, вторая образовалась сама собой, – непринужденно кинул мужчина.
– Подросток с восхитительно отвратительным даром, – вставил Эрсола, о котором до сего момента никто не вспоминал.
– Лучшее описание эмоформации, что мне доводилось слышать, – отозвалась девочка.
– Значит, зачинщик резни – ребенок? – растерялась Тиа. – Но что могло послужить причиной рождения фантазма?..
– Логичнее спросить у неё напрямую. Что касательно меня, эта деталь вечера беспокоит мою голову меньше всего.
Палатем открыл дверцу автомобиля – Китэ безмятежно спал, наверное, путешествуя где-то далеко в мире грез. Склонившись над ним, мужчина осторожно подхватил его на руки и вытащил из машины. Тиа, отвлекшись от гостьи, окончательно растаяла при виде Китэ: глаза округлились, подбородок вновь поднялся, и тут же раздались первые возгласы умиления.
– Мой одуванчик, – вымолвила она, касаясь его белого лба и попутно зыркая на Палатема. – Частично говоришь? Он снова плакал. Снова. Когда ты прекратишь везде таскать его с собой и подвергать опасности?
– Прошу, умерь свое недовольство. У меня нет желания обсуждать с тобой такие деликатные вопросы в присутствии слушателей, – спокойно заявил ей мужчина. – Лучше займись гостьей, пока я его укладываю.
Те двое ребят, вышедшие с Тией, воспользовались магией и к этой минуте успели перенести Бина внутрь, так что молодой полицейский уже, наверняка, видит десятый сон в комнате на втором этаже, где недавно загорелся свет.