[RE]волюция. Акт 1
Шрифт:
– Вопрос. Что он подразумевал под «займись гостьей»? – спросила девочка, подозрительно глядя на пожилую женщину. – Напоминаю, что в моменты сильнейшего стресса растет вероятность появления фантазма. Если это произойдет, далее общий сюжет сойдет на нет, и автору наших судеб, к сожалению, придется завершить свое творение. Опять же, если этот автор вообще существует.
Эрсола кашлянул, подавляя смешок. Как бы Тиа не старалась над образом, она оставалась мягкосердечной женщиной, и всякие фишки с вытягиванием лица никак не могли скрыть её натуру.
– Нет, что
Азаги замялась:
– Если было бы нечто большее, чем жутко…
– Славно, – просияла женщина и тут же изменилась в лице, смотря в спину Палатема, идущего впереди. – С тобой мы еще поговорим, – бросила она предупреждение.
– Разумеется, – ответил мужчина.
Войдя в дом, он прошагал по коридору под высокими потолками, где каждый угол освещали светильники под дизайн настоящих свечей. Убранство сего места просто пропиталось эпохой ушедших лет, где-то застряло в средневековье. Куда не глянь, повсюду антиквариат, да такой старый, что казалось, будто скоро развалится. Даже пахнет здесь как музее. Правда, не находилось пыли, даже песчинки – горничные выполняли свою работу исправно, вычищая каждую щель до блеска. Ну, за деньги, которые платил им Палатем, они были просто обязаны поставить чистоту дома выше своих жизней. Конечно же, в сумму оклада входит и молчание.
Тиа и Азаги вошли следом, но практически сразу повернули в сторону кухни.
– Вы ведь скоро вернетесь? – спросила девочка вслед Палатему, застопорив движение в проеме.
– Здесь тебе нечего бояться, – развернувшись, успокоил её тот.
– Дело не в страхе. Не хочу торопить, но в моем случае каждая минута на счету.
– Время писателя ценно?
– Цена чересчур высока, а в кошельке, знаете ли, все рассчитано до монеты.
– Пойдем, дитя, – женщина подвела её за плечи. – Здесь время течет иначе, так что нет поводов торопиться вести беседы.
Не дав более вести диалог, Тиа отвела её на кухню. Эрсола проследовал за боссом вплоть до гостиной в конце коридора, откуда вела большая лестница на второй этаж, однако подниматься не стал, заняв пост у подножия ступенчатого подъема. Взойдя наверх, Палатем двинулся вдоль левого крыла.
Приезжая сюда, Китэ ночевал в комнате, выходящей окнами на город и соседствующей с той, в которой разместили Бина. Пройдя первую дверь, вторую, третью (занята Нефира), Палатем остановился у четвертой. Немного согнув ноги в коленях, он дотянулся до ручки, повернул её и осторожно толкнул дверь носком ботинка. С Китэ на руках, мужчина прошел вглубь комнаты. Луна роняла тусклый свет через большое окно, позволяя ориентироваться без помощи ламп. Помимо этого отблеск давало освещение из коридора.
Уложив
– Мне жаль, – прошептал Палатем и поцеловал ребенка в лоб.
Глава девятая
12 октября, 1962 год. Республика, зона S, район 5
Два часа, сорок две минуты. Глубокая ночь, а кухня дома Тии благоухала ароматами не хуже, чем могла бы днем. Фритатта с лобстером и икрой, тунец с чесноком и розмарином, стейк из говядины, запеченные овощи, пончики с вишней, шоколадные эклеры – стол полнился от вкуснейшей еды, которую обычным смертным удается видеть от силы раз за всю жизнь. Азаги завороженно любовалась яствами, сглатывая подступающие слюнки.
– Угощайся, – радушно предложила Тиа.
– А как Вы успели приготовить… всё это? – спросила девочка, потирая шею под подбородком.
– Ночные визиты стали обыденным делом. К тому же, я ждала Китэ, а одуванчик любит хорошо поесть. Но я рада, что и ты теперь с нами. Ведь с нами, верно?
– Простите, как Вас…
– Что это я, совсем забылась. Тиа Арлетс, но ты можешь называть меня бабушкой. Ничего страшного, – женщина растянулась в улыбке. – Ну же, поешь, дорогая.
Азаги взяла вилку и сразу положила обратно.
– Я не так мала, как может показаться, поэтому из соображений этики буду звать Вас госпожой Арлетс, а не бабушкой. Так удобнее.
Морщинистая ладонь прошлась по пышным девичьим волосам – писательница напряглась, сжав кулаки на коленях. Обратив внимание на тревожную реакцию, Тиа мягко потеребила её за щёчку.
– Азаги Брау, – благоговейно произнесла женщина, – интуиция редко обманывает человека, а зная своего внука, думаю, вполне уместна догадка, что это он отыскал тебя.
– То есть?
– У него чутье на особенных людей. Не бери в голову, – уклончиво ответила та. – Представляю, как он был счастлив встретить своего литературного кумира.
– Кажется, я разрушила его представления о себе, – девочка поникла.
– Одуванчик – добрый мальчик. Он всё прощает, порой даже самые тяжкие грехи. Просто дай ему привыкнуть к мысли, что твои произведения и реальная жизнь не одно и то же. Если бы ты знала, сколько пришлось боли на его судьбу… – Тиа перевела взгляд на еду, меняя тему разговора. – Почему не ешь? Тебе не нравится? Наш повар может приготовить что-нибудь другое. Такая худенькая. Боже, ни грамма жира. Чем тебя кормили?