Реабилитация. Путь к выздоровлению
Шрифт:
Должно ли мне быть грустно? Единственная печаль, которую я сейчас испытываю, оттого, что где-то во всем этом я потеряла Питера. А он уже пошел дальше? Это то, что и я должна сделать?
Мой телефон снова вибрирует в кармане. Сердце замирает, и я напрягаюсь.
Не Питер.
Делайла.
Я должна привыкнуть к тому, что это уже не Питер.
— Привет, кузина, — говорю я, переводя дыхание.
— Как делишки, сестренка? — это ее обычное приветствие.
— Так себе.
— Ты исчезла.
Думаю,
— Дженезис?
— А?
— Ты занята?
— Да нет, просто брожу.
— Я разговаривала с Розой.
Я понимаю, что это означает. С одной стороны, Роза вроде бы может держать рот на замке, когда дело касается таких вещах, как то, что Ванесса и Питер, наверное, вместе, но, с другой, она думает, что информировать мою кузину о том, что происходит со мной, входит в ее обязанности, и, конечно, обо всем растрезвонила.
— Алло? Дженезис, можешь сейчас поговорить со мной?
— Извини. Она тебе все рассказала?
— Да.
Некоторые вещи происходят внутри меня, что-то вроде землетрясения или ливня. Хотя я не могу развалиться. И не могу плакать, пока иду по улице.
— Ты в порядке?
Ну вот опять. Этот гребаный вопрос. Откуда мне знать?
— Сегодня меня отстранили от занятий.
— Что?
Я смеюсь. Таким глубоким грудным смехом. Он каскадом вырывается из меня, пугая проходящую на поводке, собаку. И это заставляет меня смеяться еще сильнее. Я слышу, как Делайла пытается привлечь мое внимание, но не могу остановиться. Смех и слезы, я не могу вспомнить, почему смеюсь, и это также меня убивает.
А потом я останавливаюсь.
Делаю глубокий вдох. Воздух — словно сосулька, застрявшая у меня в носу. Я замолкаю.
— Джен, ты там?
— Да.
— Что, черт возьми, произошло?
— Думаю, просто накатило.
Я перевожу дыхание.
— За что тебя отстранили?
Несколько смешков вырываются из меня, словно пузыри, всплывающие на поверхность.
— Что? — спрашивает она.
— Ну, я как бы напала на Ванессу в женском туалете.
Она фыркает.
— Да, ты помнишь Ванессу? Когда-то моя лучшая подруга? Она уже всецело встречается с Питером.
— Что!?
Я снова смеюсь, но, блин, абсолютно ничего смешного.
— Это уму непостижимо, блин.
— Что? То, что я сделала?
— Нет, то, что она сделала.
— Она ... — не знаю, как закончить это предложение. Что она? На самом деле, я не знаю. Когда-то, в некотором роде, я тоже обидела ее. Но это было совсем другое. Разве нет? Я все испортила. Я не была с ней честна относительно того, что происходит. Знаю, что это сломало ее на части, но проигнорировала. — Я не очень хорошо помню. Только, что схватила ее за горло.
— Это, гм, жутко? И в каком-то роде мерзко.
— Думаю, ты права.
— Эх, Дженезис.
Я качаю головой.
— Ты в порядке? Твоя мама знает, что тебя отстранили?
—
— Скорее всего.
— Возможно.
— Тебе что-нибудь нужно?
— Не знаю.
— Я возвращаюсь в Джерси. И хочу увидеть тебя.
— Да?
— Да. Мне предложили почитать в Солнечном Кафе, а еще я несколько недель не видела маму. Так что возвращаюсь домой на длинные выходные.
— Сегодня?
— Ага. Заинтересовалась? Все будет хорошо.
— Я уже в центре. И могла бы здесь побродить и дождаться тебя вместо того, чтобы идти домой.
— Да?
Делайла с четырнадцати лет читает свои стихи и рассказы в кафе Солнечное. Она вроде как знаменитость нашего маленького городка. Или, по крайней мере, все надеются, что она будет нашей ступенькой к славе после того, как напишет роман-бестселлер. Люблю слушать, как она читает.
— Мне нужно очень быстро заскочить домой, но я постараюсь прийти пораньше, чтобы мы смогли поболтать.
— Звучит неплохо.
— У меня хорошие новости, — начинает она, но тут я слышу параллельный вызов. У меня в груди поднимается жара. Словно пожар. Я смотрю на дисплей и вижу, что это все еще не Питер, а Роза звонит мне.
— Делли, на другой линии Роза. Давай просто увидимся вскоре?
— Э... ладно. До встречи.
Переадресовываю звонок на голосовую почту. Сейчас я очень зла на свою подругу. Мне кажется. Да, было совсем не круто, что она не рассказала мне о случившемся. Она не может выборочно быть болтушкой с длинным языком. Если что-то может как-то повлиять на меня, Роза обязательно должна сообщить об этом.
Я отвечаю на звонок.
— Какого черта, Дженезис? — кричит она в наивысшем диапазоне. Мне даже приходится отодвинуть телефон от уха.
— Э-э, мне сказать то же самое?
— Дженезис, серьезно, мне жаль, что я не рассказала тебе о том, что услышала. Думала, это пройдет. Мы можем оставить все в прошлом? Хочу знать, что, на хрен, произошло сегодня в туалете? И где ты, черт тебя бери? Я у тебя дома с домашним заданием. Мисс Карен разыскала меня и попросила привезти его тебе домой, но она ничего мне не рассказала. Я слышала только то, что говорят люди. Что ты сошла с ума.
Остерегайся Дженезис. Не трахайся с Дженезис. Я ловлю свое отражение в окне и хочу рвануть на себе воротник, как крутой парень.
— Когда ты ходила за домашним заданием для меня, ты видела Питера?
— Сначала ты должна ответить на мои вопросы.
— Нет.
— Джен, что случилось? Я беспокоюсь о тебе. Так сказать, о твоем психическом здоровье.
— Роза, я в порядке. Я в центре города. Дель читает сегодня в Солнечном Кафе.
— О-о-о б-о-о-о-же, — говорит она, растягивая оба слова на шестнадцать слогов. — Какая сегодня тема? Я не вынесу, если она опять будет говорить о том, чтобы сгореть насмерть. Это было слишком впечатляюще.