Реализованная Вероятность

Горбунова Ирина Валерьевна

7.

– Ну, ты даёшь!

– Мы уже на брудершафт пили, капитан?

– Мы на брудершафт - дрались! Спина к спине. Куда уж ближе.

Угу, кивает Шейла. Не возражаю, кивает Шейла.

Сама не терплю "выканья" со свойскими парнями - кивает.

– А выпить? так оно можно.

И опять ты прав, лихой пилот. Можно и даже нужно, после такой-то катавасии.

Бармен, оказывается, очухался уж давненько. Только вида не подавал. Мышкой притаился, таракашкой в щели: а чтоб опять не подвернуться под горячую руку. Умно, парень.

Но теперь - полундра миновала, и самое время отвлечь тебя от причитаний над твоими бутылками, погибшими смертью храбрых. Тащи-ка чего поприличнее из выживших.

– Ты что пьёшь-то, вояка?

– А всё, что горит, летун.

– И имеешь всё, что движется? девочка, да ты - настоящий мужчина!

Шейла хмыкает. Какие задворки Вселенной ни возьми - признаки "настоящей мужественности" разнообразием не балуют.

– Эй, приятель... Рамван!
– Это Джагвер бармену.
– Тьфу! прекрати ты выть, как девица по суженому! Жизнь продолжается, и бизнес тоже. Две кружки суэрсийской карлавы - на бочку.

И, хлопнув себя по нагрудным карманам, - уже Шейле, досадливым шипом:

– Ш-тоб тебя! ни монеты не захватил, ни кредитной карточки. Угощать надумал, кретин... Рам после всего в долг шиш отпустит, без того у него из-за нас проблемы.

– Хочешь сказать - я заварила, мне и расхлёбывать?
– Шейла нырнула к себе в карман.
– Расслабься, парень: я угощу. С прибытием. Ты - в другой раз.

– Так ты не только при оружии - при денежках тоже?
– аж присвистнул Джагвер.

– Ага. Только что императора вашего раскурочила. Очень кстати тут в порту ошивался, инкогнито. Со всей своей казной. Видно, каждую шлюху осчастливить надумал. Чтоб ни одна не ушла обиженной.

– С тебя станется!

– С меня?
– или с императора?

Бармен Рамван хлопнул на столик две солидные кружки с шапками рыжеватой пены - требуемая суэрсийская карлава. (По химическому составу - ближе всего к земному пиву). Сгрёб выручку жестом иллюзиониста - куда там Копперфильду. Потопал восвояси, непрестанно, едва не в слезах поскуливая: "Разори-или! как есть разорили!! в разор разорили!!!"

Убрался, нытик, слава прогрессу. Можно сидеть в своё удовольствие.

А хорошо-о! Тихо вокруг, мирно; пусто. Оркестрик со стриптизёрками успели куда-то слинять; шлюшки визгливые тоже; и посетители расползлись подчистую - раны зализывать. Новые не спешат заглянуть на огонёк - побаиваются: дурные вести не ждут на месте.

И она, посреди разгрома ею же учинённого (ну, не только ею, справедливости ради; и не так непоправимо тебя раздолбали-разорили, Рам-скряга, не ври!), расположилась с комфортом, как дома в "Трёх Хвостах". Пивко местное потягивает; недурственное! Да не одна - с новообретённым приятелем, с кем только что дралась "на брудершафт", проще говоря спина к спине.

Одни-разъединственные во всём зале, как белые люди.

Что ещё нужно для счастья?!

– Вояка, а вояка? как бишь тебя зовут, прости, запамятовал?

– Шейла, кэп.
– Космос, неужто имечко у неё такое заковыристое? добро б Нефертити какая-нибудь, или там Ируандика!
– Шей-ла. Повтори.

– Галактику избороздил вдоль-поперёк - ничего подобного не слыхивал.
– Лихой пилот с шумом прихлёбывает из кружки.
– Ну, какое б ни было - такое есть.

Вот спасибочко! дозволил, милостивый государь, оставить за собой исконное имя. Облагодетельствовал по гроб жизни.

– А я - Джагвер Джемберри, - напомнил на всякий случай - специально для кретинов, видно.

– Уяснила. Ещё по прибытии.
– Ухмылка со значением: не все, мол, и не везде такие тугодумы, как у вас в Космофлоте. В Славном-Имперском-Орденоносном... и каком бишь ещё?

– Для друзей - Джав, - не обижаясь, добавил космический волк: со встречным намёком.

Во-она даже как? не только в приятели-соратники-собутыльники - уже и в друзья набиваешься, с налёта-с поворота? Не больно-то соблюдают в вашем лучшем из миров варварское золотое правило насчёт пуда соли.

Душа нараспашку, доверие без оглядки - это скорей по-нашему.

По-конфедератски.

Не подозревала за тобой, парень!

При ближайшем рассмотрении, куда более приятным малым он оказывается - капитан Джемберри, для друзей Джав. Ну, перец-имперец; ну, космофлотец; ну, самую малость солдафон, самую каплю шовинист. И что с того, что лицом смахивает - на образцово-показательного то ли комсомольца, то ли ковбоя (тот и другой, в общем, одним миром мазаны - суперменовским)? Небось не сам себе лицо выбирал. Какое сделали папа с мамой (или, ещё того слаще, - автор этого боевичка), с таким и ходи всю оставшуюся. Да нечего тявкать на судьбу.

Может, и споёмся в скором времени.

– Там посмотрим-поглядим... дружище!

Это уже вслух; туманное обещание подкрепим хлопком по плечу - от души. Реакция на жест доброй воли слегка нестандартная: шипенье от боли сквозь зубы. Эх, дубина! двинула парня, а он же ранен...

Нет смысла в выражениях сочувствия: сильно, мол, зацепило? Нарвёшься, как пить дать, на фарфаронистую отповедь: ерунда, царапина... сама бы так отвесила.

Больше дела - меньше слов.

– Дай-ка...

Приложить ладонь, просканировать - доля секунды... царапина не царапина - разрез почти до кости. Кровь свернулась было, да от чужеродного миролюбия вот опять выступила. Ничего, до свадьбы заживёт.

Несильный энергетический поток и дезинфицирует, и регенерацию ускоряет многократно. Разминка для начинающих.

– Ты чего... чёрт, щекотно! И не болит уже...

Джав хлопает глазами на руку Шейлы поверх своего плеча: та слабо мерцает лиловато-золотистым. С полминуты - и сеанс окончен.