Реализованная Вероятность

Горбунова Ирина Валерьевна

И мордашка, и глазёнки! слишком уж серьёзные, много видавшие, много страдавшие... не-ребячьи.

А может, просто - голодные?

Рука дорассудочным порывом нырнула в карман...

– Да я не про то, тётя!
– Слегка даже отпрянув, девочка скроила гримаску: как котёнок от запаха нелюбимой еды.- Ты ведь... тоже - космофлотская?

Угу - кивнула как болванчик; казалось, голова сейчас отвалится. О-ох, велик бодун! зело велик...

– А разве другие тёти бывают - космофлотские?
– рассуждает чадо далее,

словно сама с собой наедине.

– Я - не другие тёти.
– Прорезался наконец и голос: через хрипы, скрипы, трески, как через радиопомехи.
– Я - это я.

– Понятно.

Шмыгнула философски, пигалица; чумазым кулачонком поелозила по носу-курносу. Откуда и зачем вообще ребёнок - здесь?

Козявка в муравейнике. Набегут, загрызут, умнут - недорого возьмут.

– Ты что тут делаешь-то, кроха?

– Живу я тут.

Укорный взгляд искоса: разве, мол, без глупых вопросов не ясно? а ещё - космофолотская!

Никогда не умела общаться с детьми, Молодая Волчица. Утром с опохмелу - наипаче.

А что тут предпринять? разве - кивнуть приглашающе.

– Коль так - садись. Потолкуем.

Дважды упрашивать не приходится. Проворно, без стеснения вскарабкалась, кнопка, в высоковатое для неё пластиковое кресло.

Мол, за тем и пришла - потолковать. По душам.

– Меня - Диса зовут, - отрекомендовалась степенно.
– А тебя - Шейла, я знаю.

Погуживало в меру осиное гнездо Рамванова заведения (полюбилось оно, однако! сама не заметила, как в завсегдатаи записалась). Пили с похмелья; и пили просто так; и куражились; и девочек щипали. Но - в некотором отдалении: почтительный вакуум образовав вокруг одинокой женщины в униформе Космофлота, с лейтенантскими "крылышками".

Знали, хорошо знали, на что способна неистовая вояка, Пришелица Ниоткуда, если привести её в соответствующее настроение. И завязываться не тянуло как-то. Пусть даже - нализавшись вдрызг.

А значит... значит... подле неё и чудо это чумазое, такое здесь неуместное - в безопасности?..

Полунедоумённая мысль зародилась - странной тёплой точкой.

Как раз там, где уж два десятка лет кряду была - одна стылая пустота.

– И ещё ты дерёшься здорово. Я видала.

Мысли мои, что ли, читаешь? замухрышка ты, замухрышка...Замолкла опять. Посверкивает остренько - из-под свалявшихся вихров цвета неразличимого. Прицеливается: задать ли свой главный к грозной "тёте" вопрос? В принципе можно догадаться - какой именно.

Приотвыкла, Молодая Волчица, от вида детей, не окружённых многоуровневой заботой: родных, Наставников, врачей... всей Конфедерации. Разбаловалась в безмятежном уюте формулы: "чужих, мол, детей не бывает"...

Где как, где как, достойные этши.

– Ты меня... научишь классно драться? И летать тоже?

Решилась, выпалила-таки главный вопрос.

Слишком знакомый, до ноющей боли всего нутра. Дитя, дитя... представляешь ли, на что идёшь?

– Зачем тебе?

– Ка-ак - зачем?!
– Горькая, не по возрасту, складка обозначилась в углу детских припухлых губ.
– Выскочить отсюда... хоть в Космофлот!

И ещё смотрела. Слишком пристально; слишком понимающе.

– Ты потому учить меня не хочешь, что мне - платить нечем?

– Давно... ты здесь? (Космос, Молодая Волчица! чем нести подобную чушь - не лучше ли найти подходящую тряпочку, да и помолчать в неё?!)

– Я тут - родилась. Хлана-Золотце - мамка моя.

Опять притихла. Погашенно как-то; пригорбясь.

– Только застрелили её, третьего дня. Пьяная драка, шальная пуля.

Слёз утраты, такой недавней - не было ни в глазах её, ни в голосе. Ослепительная, пустынная сухость...

И, ощутив ответную сухость в горле, - ощупью землянка опрокинула в себя остатки пива из кружки.

Глазами Дисы смотрело на неё - собственное её детство без детства.

Или даже хуже.

У неё, по крайней мере, был - брат Шерлок. И были с братом - равные возможности на старте.

А эта дочь портовой шлюхи - есть ли у неё что-то, кроме безотрадного предопределения?

Мудрено ли, что так до срока цинизм взрослой жизни застлал детские глаза - пеплом небывшего детства?

– А у тебя в глазах пепел, тётя Шейла.

Так спокойно было отмечено; почти мимолётно. Делаешь успехи, Молодая Волчица: не так уже это ужасно, как на первых порах. По крайней мере - дети и животные, чуткие души, больше не шарахаются от тебя как от прокажённой.

Хотя, наверное, смотря какие дети. Дису вот мало что способно удивить, поразить, напугать в жестоком окружающем мире, на десятом-то году жизни. Всякого насмотрелась.

И теперь только плечами жмёт, безразлично. Подумаешь, невидаль: пепел в глазах.

Сами не лучше.

– Говоришь - зачем мне.
– Дальше развивает, с угрюмой, взрослой убеждённостью.
– Небось сама знаешь. Космофлот - сила. Космофлотцев все боятся. И уважают. А заниматься... тем, чем мамка? дудки.

– Так уж обязательно - в Космофлот?

– Куда ещё?
– Хохотнула безрадостно: мол, что за притча - взрослой тёте элементарные вещи растолковывать?
– Принца-маркизета какого охмурить, чтоб за себя взял? сказочка для младенцев и дурачков.

Шумел притон вокруг - по утреннему делу вполглотки. Временами ржали парни, взвизгивали девицы. Того самого сорта девицы, не быть причисленной к которым твёрдо решила для себя Диса.

– И то, так ведь тоже выходит: продалась. За крупные за денежки. А в Космофлоте - сама на ноги встанешь, да и человеком станешь.