Ребёнок для бывшего
Шрифт:
– Добрый день, - поздоровалась она.
– Вы ко мне? Или к Вячеку? Его нет дома, он работает.
Она перевела взгляд с Суворовой на меня и, разулыбавшись ещё более жизнерадостно, проговорила:
– Привет, Ксения! А я как раз тебя ждала. Вячек сказал, что ты заберёшь вещи. Ну, вы же с ним это обсуждали? Вот.
И она отступила, продемонстрировав нам две внушительных сумки.
Мы с Надей опять переглянулись. Похоже, кое-кто здесь собирался играть в свои игры. И наверняка в них
– Да? Вроде бы обсуждали, - соврала я.
Потёрла лоб ладонью и, шагнув к сумкам, опустилась перед ними на корточки.
– Давай посмотрим, что тут за добро, - мрачно проговорила Надя и, устроившись рядом, открыла первый баул.
В нём обнаружилось две моих старых куртки. Выбросить их рука не поднималась, потому я пристроила их для выездов на дачу к Славиным родителям. Такие вылазки были редкими, с родными мужа у меня установились довольно прохладные отношения, но иногда мы всё же ездили за город.
Я вздохнула. И зачем только всё это время желала быть хорошей женой и хорошей невесткой. Сейчас бы не было так обидно за время, которое потратила на Теплова.
– Это ваше?
– спросила Суворова, до этого момента наблюдающая за всем со стороны.
– Моё, - пробормотала я, открывая вторую сумку. В неё было напихано три комплекта постельного белья и всякая мелочёвка вроде ополовиненного бальзама для волос.
– Но здесь чёртовы куртки и простыни! Остальное она выбросила в окно!
Распрямившись, я вперила взгляд в Веро, которая невинно захлопала ресницами.
– Ксения, ты что?
– картинно приложила любовница Славы руки к груди.
– Сама же вчера и устроила целое шоу с выбрасыванием вещей. Все соседи в курсе. А некая… ммм… Любовь Пална видела всё собственными глазами!
Я мысленно застонала. Любовь Павловна невзлюбила нашу со Славой семью крепко и давно за то, что муж однажды ей нахамил. Да она в лепёшку расшибётся, чтобы мне досадить! Даже играя на стороне Славиной актрисульки погорелого театра.
– Мне нужен мой браслет. Где он?
– процедила, понимая, что проигрываю по всем фронтам.
Промчалась в спальню, открыла секретер… Ни единой безделушки в нём не было. Да и полка, на которой лежали мои вещи, была полупуста. А то, что на ней успела расставить Веро, принадлежало ей и Славе.
– Где мой браслет?!
– не сдержавшись, закричала я.
Подлетев к любовнице Славы, схватила её за плечи и встряхнула. О, как же я ненавидела сейчас эту дрянь! Как же мечтала сомкнуть пальцы на её шее и держать так, пока она не посинеет и не свалится бездыханной к моим ногам.
– Ксения Дмитриевна… Не переходите границ, - раздался рядом голос Суворовой, и я с сожалением отступила.
–
Веро хмыкнула и, пожав плечами, жалостливо проговорила:
– Вячек предупреждал меня. Говорил, что его жена так просто не согласится на развод. А ведь мы готовы на все её условия! Даже предлагали пока жить здесь.
Она отошла к сумке, лежащей на стуле, принялась рыться в ней.
– Вячек так и думал, что Ксения начнёт придумывать всякую ахинею, товарищ майор.
С этими словами она протянула паспорт Суворовой.
– Почему же ахинею?
– не удержалась Надя, всё это время передвигающаяся следом за нами.
– Ксюша оставила здесь свои драгоценности и теперь они пропали.
Веро взглянула на мою подругу и пожала плечами.
– Я ничего не знаю. Не видела ни единой побрякушки.
Она отошла и принялась разбирать вещи. Только сейчас я заметила, что буквально каждый свободный сантиметр комнаты заставлен барахлом Славиной любовницы. А они с Тепловым времени зря не теряли.
– Не смеем вас больше задерживать, заявление Ксения Дмитриевна может написать и в отделении полиции, - сказала Суворова, возвращая паспорт владелице и, повернувшись ко мне, добавила: - Оснований пребывать в данном помещении у Вероники Сергеевны с избытком. Она здесь прописана.
Я сделала короткий рваный вдох. Это было ударом под дых. Слава уже успел сделать регистрацию для Вероники? Но когда?
А впрочем, какая разница? Факт оставался фактом - муж за моей спиной основательно подготовился к тому, о чём я даже не подозревала - расставанию.
– Она… прописана?
– тупо переспросила я, старательно отводя взгляд от довольного донельзя лицо Веро.
– Если верить соответствующей отметке в паспорте - да, - размеренно сказала Суворова и, кивнув на выход из квартиры, спросила: - Идём? Или собираетесь остаться?
Я сжала руки в кулаки. Снова начали накатывать волны агрессии, которую я едва контролировала. Однако вцепляться в волосы Вероники в присутствии майора полиции было не лучшей идеей. Отсидеть пятнадцать суток и порадовать тем самым и мужа, и его любовницу - ну уж нет.
Выйдя в прихожую, я проигнорировала стоящие там сумки и, толкнув перед собой входную дверь, обернулась к Веро, поспешившей нас проводить.
– Не распаковывай то, что собрала. Настанет день, Слава вышвырнет тебя так же легко, как и меня. Тогда тебе и понадобятся чужие обноски.
Сказав это, я вышла из квартиры с чувством творящейся здесь и сейчас ужасающей несправедливости. И, пожалуй, она убивала меня ничуть не меньше, чем осознание, какой нож в спину засадил мне муж. Правда, пока я с этим поделать ничего не могла.