Ребёнок для бывшего

Рей Полина

– Ну-ну, не стоит, - остановил меня дядя Женя.
– Тебе же сейчас тяжёлое нельзя поднимать.

Он посмотрел на меня выразительно, и я отвела глаза. Теперь примерно было понятно, что к чему. Наверняка мама позвонила брату, чтобы тот прибыл и как-то повоздействовал на меня в вопросе развода со Славой.

– Надежда твоя не против будет, если мы пару часов у неё посидим?
– спросил дядя, кивая на дверь подъезда.

Я нахмурилась.

– А как ты тут очутился? Откуда знаешь, что я живу у подруги?

Теперь уже настала пора дяди

отводить взгляд.

– Идём, поднимемся, обговорим всё, - предложил он и я, вздохнув, кивнула.

Меньше всего на свете мне хотелось спорить с дядей. Я уже предвидела, как он начнёт убеждать меня в том, что я тороплюсь с решениями. И хотя дядя Женя вкладывал бы в это исключительно заботу обо мне, последнее, чего бы мне хотелось - чтобы наши отношения стали прохладными.

– Ну, садись, потолкуем, - сказал он, когда Надя, сделав вид, что ей нужно в магазин, отбыла из квартиры, предварительно сообщив нам, что мы можем чувствовать себя как дома.

Я устроилась за столом напротив и, чтобы чем-то занять руки, обхватила ладонями чашку горячего чая.

– Дядь Жень… Это же мама тебя… ну, побеспокоила?
– спросила я, прямо посмотрев на родственника.

– Мама, - кивнул он.
– И правильно сделала. Ты бы сама навряд ли мне позвонила по такому поводу?

Он как в воду глядел. Волновать дядю Женю я совершенно не желала. Но прежде, чем сказала бы ему об этом, он проговорил:

– Вот мой порядок действий и спорить с ним не нужно. Квартиру свою я продаю. Здесь покупаем тебе небольшое жильё. А мне - комнату. На что уж денег хватит. Я в Петербург переезжаю, помогать тебе буду, чем смогу, сколько бог мне ещё отведёт.

Он смотрел на меня своими мудрыми голубыми глазами, а я удивлённо глядела в ответ, чувствуя, как в носу у меня щиплет и как хочется просто взять и разрыдаться.

Передо мной был тот человек, который всего парой слов дал понять - у меня, наконец, есть опора и поддержка.

– Но тебе же в этот климат нельзя… - шепнула я, стирая слезинку, которая помимо воли покатилась по щеке.

– Нельзя-можно, какая разница, если ты в беде оказалась? Да и много ли мне осталось? Я себя до последнего вздоха корить буду, если сейчас тебе не помогу. Вам не помогу, - кивнул он на мой живот.

– Тогда лучше нам к тебе…

– В крохотный городок без перспектив, где у тебя через две недели начинает давление стремиться к бесконечности?

Дядя Женя покачал головой, но на губах его при этом была полуулыбка.

– Вот этого точно лучше не делать. Особенно сейчас.

Мы посидели в молчании. Я не знала, как выразить словами всё, что сейчас ощущала, но, похоже, этого и не требовалось. Дядя Женя прекрасно понимал меня и так. Я же пыталась пораздумать об этом трезво. Знала, что раз дядя решил, то всё равно сделает по-своему. И действительно, лучшим выходом было бы жить рядом друг с другом, если бы не чувство, что сейчас ради меня самый родной человек рискует всем. И отдаёт тоже всё.

– Тогда вот мой порядок действий и тоже с

ним не спорь, - произнесла я после паузы.
– Никаких сиюминутных решений мы принимать не будем. Возможно, мне поможет один человек… Матвей Сибиряков, помнишь такого?

Дядя нахмурился, кивнул.

– Помню, хороший парень. Зря ты его на своего Славика променяла… Муж твой меня сегодня…

Дядя не договорил, а я округлила глаза и прикрыла рот ладонью.

– Ты что, виделся с Тепловым?
– ужаснулась, мысленно представляя самые худшие варианты развития событий.

– Виделся - громкое слово. На работу к нему съездил. Слушать он меня не стал, а я с ним потолковать хотел.

Моё сердце сначала пропустило удар, а потом забилось так быстро, что в ушах зашумело.

– А что ты на меня так смотришь? Мать твоя наговорила всякого, говорит, пусть Ксения даже думать не думает ерунду творить. Ну, изменил… Всякое бывает. А у меня всё внутри кипит!

Дядя так раздухарился, что ударил ладонью по столу. Стоящие на нём чашки жалобно звякнули.

– Дядечка Женечка, ну ты что?
– Я вскочила и, подойдя к родственнику, погладила его по плечу.
– Слава, конечно, поступил как… очень нехороший человек. Но всё уже в прошлом. И я надеюсь, ты о ребёнке ему не сказал?
– запоздало сообразила я, испытывая новую порцию ужаса.

– Не сказал, - помотал головой дядя Женя.
– Нечего ему знать. Сами воспитаем, я помогу, чем могу. Теперь у меня ещё один повод потоптать эту землю подольше.

Я слабо улыбнулась, снова на глазах появились слёзы. Дядя же вскинул голову и посмотрел на меня, прищурившись.

– А Матвей этот что от тебя хочет?
– задал он тот вопрос, которого я ждала, но на который ответа пока не имела.

– Не знаю. Он не сказал, - пожала плечами и, вновь устроившись за столом, посмотрела на дядю.

– Ты же не собираешься… - начал он, но не договорил.

– Нет, не собираюсь, - помотала головой, понимая, что речь об избавлении от ребёнка. И добавила увереннее: - Не собираюсь.

– Вот и славно, - кивнул дядя.
– Даже не думай о таком. А сейчас давай помыслим, что делать станем дальше. Квартиру пока какую-никакую снять придётся. В отелях я сплю плохо, а тебе тоже у подруги несподручно жить.

Через пять минут мы с ним погрузились в изучение рынка недвижимости, сдаваемой в аренду.

Снять квартиру удалось быстро. Дядя настоял на том, чтобы я добавила к своим скромным средствам деньги, которые он привёз с собой.

«Похоронные мои. Пусть уж без дела не лежат, а пользу приносят», - сказал он, отдавая мне накопленное.

Теперь у нас была двухкомнатная, полностью оборудованная для проживания квартира, пока снятая на два месяца с возможным продлением. Располагалась она в спальном районе в другом конце города, но, как я считала, это было только к лучшему.

– Ксень! Ксюх, слышишь?
– окликнул меня слишком знакомый голос, когда я приехала к Наде, чтобы забрать оставшиеся вещи.