Рекорд
Шрифт:
Он подходит к оврагу, смотрит вниз, потом вздрагивает и кричит, маша руками:
– Нашел! Сюда! Зови помощь!
Сам же кидается в овраг. А я целое мгновение мешкаю! Надо звать подмогу, но, если я включу мобильник, меня мгновенно вычислят, и объясняй потом, что делала в лесу.
Клиника. Голые стены. Уколы, от которых дуреешь.
Какая глупая!
Черт! Стреляю сигнальной ракетой вверх, врубаю телефон, пишу всем, что нашли, и, спрыгнув с эндуро, несусь к оврагу.
Глава 2
Дети
Напившись сладкого чая, они даже улыбаются. Девочка, правда, доверчиво льнет ко мне и дрожит. Ласково глажу ее по голове, обнимаю. Натерпелись ужасов. Тим достал из рюкзака одеяла, в которые я заботливо кутаю ребят с головой.
– Все будет хорошо, – беру на себя роль переговорщика, пока он стряхивает грязь со штанов. – Немного потерпеть осталось, и дома окажетесь. Любите горячее какао?
– Компот с облепихой, – вздыхает пацан. – Мама вкусно делает.
– Отличная идея!
– Я хочу к маме, – шепчет девочка, ее зовут Алиса.
– Твоя мама, наверное, с ума сходит. Думаю, вашего тренера… эм… – я стреляю глазами в Тима, – родители накажут. Как-нибудь особо жестоко.
Тот хмыкает. Чувств теплых, впрочем, не проявляет, держится отстраненно и даже прохладно.
Говорит по телефону:
– Да, видимых повреждений нет… Откуда я знаю, я же не врач! Болтают, пьют чай, улыбаются… Ну конечно, они замерзли и перепугались! Бесподобные вопросы!.. Да, парень провалился в овраг, боевая подруга, всем бы такую, полезла помогать и застряла. Друг друга в итоге не бросили… Ага. Сейчас привезем. – Тим смотрит девочке в глаза и спрашивает: – Мотоциклов боишься?
– Нет, – отвечает она решительно.
– Отлично. Алиса не боится, парень, если что, потерпит. До связи. – Он сбрасывает вызов.
Рев приближающихся эндуро становится громче: а вот и подмога в лице второго волонтера. Наши ребята тоже подтягиваются. Когда я думаю, что опасность миновала и мы еще успеем до полной темноты закончить маршрут, вдруг оказывается, что один из запасных волонтерских шлемов поврежден.
Тим пытается чинить сначала, потом очерчивает глазами присутствующих и останавливается на мне.
– Шлем одолжишь? Я не могу отдать свой, потому что повезу ребенка.
Есть такое правило – при перевозке пассажира, особенно ребенка, на мотоцикле и он, и водитель обязаны быть в шлемах. Если мотоциклист предлагает вам сесть впереди него без защиты – он идиот. Если он снимает свой шлем и отдает вам – он еще больший идиот: мушка в глаз попадет, и хана обоим. С эндуро это правило тоже работает.
– Давай лучше я, – говорит лидер, снимая свой.
– Твой будет великоват, – перебиваю.
Я и правда единственная девчонка в группе, у меня самый маленький размер. Медленно снимаю маску, поправляю длинные волосы в хвосте.
– Если хочешь, вези ты, – говорит Тим. – Я поеду
Быстро мотаю головой:
– Не рискну взять пассажира.
Протягиваю мальчику шлем. Глаза Тима тем временем ко мне будто приклеиваются. Он пялится подозрительно долго, отчего сердечная мышца ускоряется.
Я так долго не общалась с парнями, которые не врачи и не медбратья, что в момент ощущаю блаженный ужас. Таких, как я, не трахают, это незаконно. Увы.
Во рту пересыхает. Накидываю на голову капюшон, надеваю маску.
– Поедешь с нами тогда, – командует Тим. – До базы недалеко. Сильно гнать не будем.
– Конечно. Все будет нормально, я умею ездить.
Машу ребятам и возвращаюсь к эндуро.
Волонтеры усаживают к себе детей, девочка просится к Тиму, несмотря на его холодность. Это выглядит забавно и выдает всю нашу девичью сущность.
Друг за другом спокойно пересекаем лес. Я в самом конце, не гоню, не выпендриваюсь и спустя час пути спокойно выезжаю на трассу. По прямой немного распускаю крылья, наслаждаюсь ветром, скоростью и свободой.
Впервые за долгое время я делаю то, что умею. И снова чуточку влюбляюсь в жизнь!
На базу мы приезжаем с последними лучами солнца. Дети кидаются к родителям, я иду сдавать в прокат мотоцикл и снарягу. Украдкой наблюдаю за Тимом, тот тоже сдает эндуро. Ага, не его, значит. Не профи.
Он уже переоделся – сейчас в черных джинсах и белой футболке, из-под рукава которой виднеется тату. Волосы подстрижены коротко. Короче, чем обычно стригутся парни в наше время.
Краем глаза замечаю, что на меня поглядывает заинтересованно. Движения у него плавные, неспешные, и я успеваю оценить широкие плечи. Плоский живот. Опять же симпатичное лицо. В какой-то момент ловлю прямой взгляд и быстро поощряю улыбкой.
Тим тоже улыбается уголком губ. Самоуверенно, удовлетворенно. Капец. Закатываю глаза и демонстративно отворачиваюсь.
А потом он подходит.
Сердце частит. Ладони потеют. Я ощущаю все эмоции сразу, и от удовольствия просто все это чувствовать – едва не реву.
Тим говорит совсем рядом:
– Тебя подбросить?
Оборачиваюсь и смотрю в упор без стеснения и дешевого кокетства.
Нет, глаза у него не пустые. Темные, как будто привыкшие быть печальными. А еще диковатые, на грани с агрессией.
Неделю назад меня нехотя выпустили из клиники. Нехотя – потому что я могу представлять опасность для самой себя и совершать странные поступки. Я смотрю в глаза совершенно незнакомому мужику и говорю:
– Можно.
Они были правы.
Тим усмехается и кивает идти за ним.
Мой мобильник в кармане, и он снова выключен. Я бросаю прощальный взгляд на базу, где рано утром получала снаряжение. Люблю это место. Чаще всего я скучала именно по здешней природе, влажному, сочному воздуху, густому запаху трав, приносимому ветром. И наверное, по себе прежней.