Реквием
Шрифт:
— Какая ты красивая теперь, — я снова прижала её к стене. — Только я всё равно хочу твой глазик.
Славя не успела даже возразить, я уже начала вдавливать её глаз, отчего та забилась в судорожном припадке.
— Не дёргайся! — Закричала я. — Сиди спокойно!
Когда и во втором глазу осталось лишь месиво, я довольно облокотилась на стену рядом с рыдающей Славей и удовлетворённо вздохнула. Через минуту хлюпающие звуки и мычание мне надоели, и я яростно вонзила нож прямиком в живот девочки.
—
========== Глава III ==========
Я в ужасе очнулась. К своему удивлению, проснулась у столовой, как я сюда попала я не знаю. В глазах всё казалось мутным и нечётким, цветов я вовсе не различала. Вот теперь меня охватила настоящая паника. Я бросилась к выходу.
Мимо проносились домики пионеров, деревья, скамейки. Я выжимала из себя все силы, лишь бы побыстрее убраться отсюда, спастись. Я была почти у ворот, но под ногами что-то сдвинулось, и я со всей силы прокатилась по асфальту.
При падении я отчётливо услышала хруст. Я содрала всю кожу с колен, локтей и ладошек. При попытке подняться, лодыжка отозвалась жуткой, непереносимой болью. Я закричала что есть сил и схватилась за неё.
Из глаз вырвались слёзы, я не могла даже двинуть ногой, кожа горела, а солёный пот ещё больше обжигал полученные ссадины.
— Ты не куда не уйдёшь! — Закричал голос в голове. — Ты здесь сдохнешь!
— Я не хочу… не хочу…
— Ты сама виновата во всех своих проблемах! — Голос не переставал. — Теперь ты будешь платить!
Я с трудом доползла до ближайшей лавочки и взобралась на неё. Боль пульсировала уже по всему телу, меня колошматило из одной стороны в другую. Рука сама потянулась к пачке с таблетками и выдавила уже три.
— Кто ты без меня?! — Голос усилился в разы. — Тупая и никчёмная дура! Овца без пастуха! Тряпичная кукла!
Я физически ощутила, что кто-то хватает меня за шею и пытается задушить. Мне стало тяжело понимать, реально всё это или, нет.
— Ты никто! У тебя нет права жить!
***
Вокруг снова белые стены и раздающийся эхом, скрип висящей лампы. Я сижу на полу, но словно не могу управлять своим телом — руки, ноги двигаются без моей воли.
Вокруг какие-то странные предметы: плюшевый медведь по одну сторону, открытая плитка шоколада по другую, в руках я сжимаю тот самый «неправильный» телефон Семёна. Как-то всё ненормально.
Дверь в палату открывается и на пороге я вижу доктора, он что-то держит в руке и пугающе улыбается. За его спиной я вижу лицо Марии, она тоже холодно скалится.
Доктор подходит ближе ко мне и присаживается на корточки, сравнявшись со мной лицом, он начинает глупо разговаривать:
— Ну, что моя дорогая, как мы сегодня?
Я хотела что-то ответить, но язык меня
— Кажется, она рада Якоб Андреевич, — подала голос Мария.
— Выпьем таблеточку? — Он протянул мне препарат. — Давай, ам.
Доктор силком затолкал мне таблетку в рот и также насильно залил холодной воды. Большая часть содержимого стеклянного стакана вылилось обратно, я совершенно не контролировала собственное тело.
Мужчина погладил меня по голове и вернулся к медсестре, всучил ей стакан обратно, что-то прошептал на ухо, но расслышать я этого не смогла.
Я начала раскачиваться из стороны в сторону, кусать ногти, мычать в неуспешных попытках донести информацию до окружающих.
— Мария, можете идти, — доктор начал выводить её из палаты. — Нам с Леночкой нужно провести небольшую беседу.
Дверь в палату захлопнулась, и врач повернул ключ, заперев её окончательно. Он подошёл ко мне и снова сел, напротив.
— Дорогая моя, — он провёл пальцами по моим волосам. — Ты же хочешь конфет? Я знаю, ты их очень любишь.
Непроизвольно я закивала. Человек начинал меня пугать, но та я, которая была снаружи, кажется была абсолютно спокойна.
— Ты же знаешь, что нужно сделать? — По его лицу скользнула отвратительная улыбка. — Только не кусайся сегодня.
Его руки потянулись к подвязкам на моём халате и через секунду, он сполз с меня. Я изо всех сил старалась заставить себя сопротивляться, но всё без толку.
— Ну же, не стесняйся, — он поглаживал меня по плечам. — Нужно слушаться доктора.
Скоро он полностью освободил меня от одежды и принялся лапать моё тело. Мне стало ужасно противно, стыдно и неуютно, я не могла даже пошевелиться. Но то было лишь начало, что будет дальше, я даже не могла предположить.
Он уложил меня на кушетку и сам стал скидывать с себя одежду. Единственной частью тела над которой я имела контроль, оказались глаза, вот я и зажмурилась. То, что со мной происходило, совершенно отличаюсь от того, что было у нас с Семёном.
Мне захотелось умереть прямо на месте, чтобы не испытывать всей той грязи, что со мной вытворял этот человек. Я не могла даже оттолкнуть его, только безвольно мычать и изредка дёргаться.
Он закончил и радостно похлопал меня по голове, вытер моё лицо салфеткой и накинул на меня халат. Напоследок он лишь широко улыбнулся и вскоре скрылся за дверью, оставив меня безвольно сидеть на полу сжимая в руке единственную вещь, оставшуюся от Семёна и глупо мычать.
***
Я снова сижу на скамейке у памятника, передо мной стоит моё точное отражение и по-доброму улыбается. Улыбается, словно ничего не происходило, словно всё так и должно быть.