Реликвия Времени
Шрифт:
— Читал.
— Возможно, этим людям доставляет наслаждение смотреть, как президент бессилен решить эту проблему.
Трэгер ничего не сказал на это. Работая под началом Дортмунда, он научился поддерживать нынешнее правительство, каким бы оно ни было. И вот сейчас Дортмунд намекал, что это осталось в прошлом. Управление обзавелось своей собственной политической позицией, а это уже означало партизанщину.
— Как им удалось убедить Белый дом в том, что образ у них, если на самом деле его у них нет?
— Он ведь этого не говорил, не так ли?
— Можно сказать, он вообще ничего не говорил.
— Верно.
Старик усмехнулся. Когда-то давно он работал с одним хлыщом из британской МИ-5.
— Что тебе известно о Мигеле Арройо?
— Ну, на него было совершено покушение, а он остался жив. Если это действительно было настоящее покушение.
Дортмунд вопросительно поднял брови.
— Ты помнишь человека по фамилии Лоури? — спросил Трэгер.
— А, раскаявшийся радикал. И что с ним?
— Лоури сейчас в приюте для бездомных в Пало-Альто.
— Бедняга.
— Нет, он там работает. Поваром.
— Он должен радоваться тому, что остался жив. — Дортмунд помолчал. — Впрочем, как и все мы. Почему ты о нем упомянул?
— Лоури посоветовал мне присмотреться поближе к Арройо, как раз перед тем, как меня отозвали в Вашингтон. Я не люблю оставлять дело не доведенным до конца.
— И не надо.
Трэгер посмотрел на старика. В этих трех словах было больше смысла, чем в многотомных трудах.
— Что ты предлагаешь?
И снова Дортмунд принялся жевать нижнюю губу. Он посмотрел на Трэгера:
— Я бы связался с Игнатием Ханнаном.
— У него есть Кросби.
— По-моему, Кросби будет рад принять тебя назад в лоно семьи. Мы с ним говорили.
— А с Ханнаном ты говорил?
— Он тебя ждет.
Было в Новой Англии что-то такое, что гладило Трэгера против шерсти. Ландшафт резко отличался от его любимых бескрайних просторов Среднего Запада, а непривычное коверканье английского языка резало слух. Прежде чем направиться в Нью-Гемпшир, Трэгер заглянул к себе в контору, и в путь он тронулся уже в своей собственной машине, неказистом «Олдсмобиле». Однажды он попробовал «Тойоту», однако мысль о Перл-Харбор заставила его поменять ее на добрый старый «олдс». «Тойота» собиралась в Штатах, и тем не менее…
Трэгер объехал стороной Балтимор, проскочил мимо Нью-Йорка и углубился в Коннектикут. Система сквозных магистралей, связывающих между собой штаты, была одним из главных достижений старины Айка [57] во время его пребывания в Белом доме, однако помнили его все равно в первую очередь за военные, а не за политические заслуги. Несомненно, его прощальное напутствие написал какой-то придурок из президентской администрации. Подумать только, угроза со стороны военно-промышленного комплекса; как будто мощные вооруженные силы сами становятся опасностью, от которой должны защищать! За Хартфордом Трэгер повернул на север и направился в Манчестер.
57
Имеется в виду Дуайт Эйзенхауэр, во время Второй мировой войны бывший верховным главнокомандующим союзных сил в Европе, а в 1952–1960 годах занимавший пост президента. В своем прощальном послании он предупредил о растущем политическом влиянии военно-промышленного комплекса.
Подъезжая к комплексу «Эмпедокла», он все еще ломал голову над тем, почему, приехав домой, не остался там. «Что он Гекубе? Что ему Гекуба?» [58] Его с почетом освободили от дел; он все еще помнил, что начальству нужно верить, — если бы он просто вернулся к своему бизнесу, совесть не должна была бы его беспокоить. Возможно, если бы не разговор с Дортмундом,
58
У. Шекспир «Гамлет». (Пер. Б. Пастернака.)
— Значит, ваша работа осталась незаконченной, — заметил Ханнан.
— Меня освободили от дел.
— Выбирая, кого пригласить для этой работы, я в первую очередь подумал о вас. Кросби хороший человек…
— Он очень хороший человек.
— У меня сложилось такое впечатление, будто он просто следовал за вами.
— У него получилось бы гораздо лучше, если бы он действовал в одиночку.
— Я хочу вас нанять.
— В Вашингтоне мне сказали, что мое задание завершено.
— Переговорите с доном Ибанесом.
Трэгер обвел взглядом кабинет. За окном были видны мерцающие огоньки свечей перед гротом.
— Я только хочу, чтобы мне оплачивали все расходы.
— Все мои ресурсы будут полностью предоставлены в ваше распоряжение. Можете взять мой самолет. Я за ценой не постою.
II
«Он лгал, когда говорил, что образ у него»
Брат Лоры Джон стал самым молодым из всех, кого только назначали на должность префекта Ватиканской библиотеки и музеев. Эту честь молодой священник поставил под сомнение, напомнив о судьбе своих предшественников. Кардинал Магуайр был убит у дверей своего дома-мансарды на крыше библиотеки, его помощника убили вот здесь, на территории комплекса «Эмпедокл».
— Джон, едва ли это может служить характеристикой твоей новой работы.
Джон занимал эту должность уже год, однако он до сих пор еще не перебрался в мансарду, отговариваясь, что ему больше нравится его комната в обители Святой Марфы. В этом здании, расположенном внутри стен Ватикана, жили священники и прелаты, работающие в крошечном городе. Точнее, в государстве. Джон только что выступил с лекцией в университете Нотр-Дам и на обратном пути в Рим заглянул сюда, чтобы повидаться с Лорой. Нат и Рей были внутри, разговаривали с Трэгером. Брат и сестра сидели на скамейке перед гротом, точной копией грота в Лурде, возведенной Натом Ханнаном. Невероятно богатый основатель «Эмпедокла» вернулся к религии своей юности, после того как у него возникли мучительные вопросы о происхождении его состояния и о его бурной жизни. Что хорошего, если человек покорит весь мир, но при этом потеряет свою душу? Очень хороший вопрос, даже если ты не являешься богатым и вряд ли им станешь. Временами Лора удивлялась, почему Нат до сих пор не бросил все и не ушел в монастырь.
— Уйти в монастырь? — удивился Джон. — Сколько ему лет?
— Они с Реем вместе учились в Бостонском колледже.
— Ладно, а Рею сколько лет?
— Разве ты не знаешь? Хорошо, объясню так. Мы все втроем учились на одном курсе.
— То есть столько же, сколько Ханнану? Двадцать девять?
Лора стиснула брату руку.
Обращение Ната оказало влияние и на Лору с Реем, однако не было необходимости рассказывать Джону об этом.
— Знаешь, в Нотр-Дам тоже есть копия грота в Лурде.