Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969
Шрифт:
Я заплатил деньги в сберкассе и отнёс квитанцию в суд. Собрал вещички, рассчитался с гостиницей и поехал на железнодорожный вокзал.
Уже в пути, лёжа на полке, под перестук колёс я стал мечтать о свадьбе. В голове сами собой родились несколько строк стихотворения. Им не хватало рифмы, стихотворный размер тоже подкачал, но зато они были искренними:
Мы с тобою, Рая, дожили
До поры, загаданной ночью при луне.
И зимой, и летом думал я об этом,
Думал
Приехав домой (Асбест теперь уже стал моим домом), я первым делом зашёл к Рае. И с порога стал декламировать свой неказистый стишок. Она поняла, что я теперь свободный человек. И готов снова «потерять свободу». Рая не умеет восторгаться, прыгать до потолка – темперамент у неё далеко не холерический. Она, конечно, была рада, но восприняла всё как должное.
– Я знала, что так будет, – сказала с лёгкой полуулыбкой.
Подробный разговор о будущей свадьбе отложили на следующий выходной. Я вернулся в общежитие, чтобы отдохнуть после дороги и приготовиться к работе.
Глава 122. НЕМНОГО О РАБОТЕ
Ещё в июле 1958 года вышло постановление Совмина, предусматривавшее перевод всех асбестовых рудников с узкой колеи (1000 мм) на широкую (1522 мм). На нашем руднике первые шаги к этому были сделаны в следующем году – начали прокладывать новые пути параллельно узкоколейным. Вскоре из Чехословакии стали поступать новые мощные электровозы 21Е, изготовленные на заводе «Шкода». Это были шестиосные локомотивы с тремя двухосными тележками, соединёнными подвижными креплениями. Над средней тележкой находилась кабина машиниста с двумя пультами управления, на крыше кабины установлены токоприёмники. Нагрузка на одну ось составляла 25 тонн, общий вес электровоза – 150 тонн.
Один такой электровоз уже «катался» по вновь построенным путям от борта карьера до отвала. Вывозил породу, которую грузил экскаватор, копающий траншею для укладки новых путей в карьер. На 21Е работали по двое – машинист и помощник. Во время перехода на новую технику трудовая деятельность не останавливалась ни на один день. Работали фабрики обогащения, и мы, как и прежде, возили руду и пустую породу.
Однажды днём я вёл поезд, спускался порожняком в карьер. Меня окликнули с нового электровоза, предложив остановиться и зайти в ним в кабину. Я остановился на спуске. Тормоза вагонов отпустил, надеясь, что электровоз удержит порожние вагоны.
Я перешёл глубокую и широкую траншею, вскарабкался наверх – к электровозу, с которого меня позвали. Поднялся в кабину. Внутри были машинист Сутормин, житель посёлка Черемша (я его раньше встречал, но общаться не доводилось), и его помощник, бывший слесарь ПТО Толя Дозмаров. Я поздоровался и спросил, что мне хотели показать.
– А вот что, – хитро подмигнул Толик и показал мне чайник и кружку.
– Что это?
– Пиво, выпей кружечку.
После первого рейса, заключив, что уже достаточно поработали, они решили побаловаться пивком. Я отказался:
– Спасибо, но я на работе ничего крепче воды не пью.
Тут я взглянул на свой поезд, который должен был мирно стоять и ждать меня. Но что такое? Он, к моему ужасу, начал двигаться вниз, в карьер. Я мгновенно спрыгнул с чужого электровоза и понёсся вниз в траншею. Спуск мне дался легко,
Со всех ног я погнался за движущимся поездом, догнал его и, пытаясь отдышаться, заскочил в кабину. Останавливаться не стал, а прибавил скорости и спустился в карьер, где меня уже ждал зелёный огонёк светофора.
Позже я специально подходил к этому месту, где проскочил под рельсом, и сам себе удивлялся – как же я смог протиснуться, да ещё так быстро вверх через такое маленькое пространство? Значит, и вправду верна теория, что в критической ситуации у некоторых людей появляются дополнительные силы и скорость, которые в обычной жизни человек не использует, держит в запасе.
Однажды мы с Раей стали свидетелями ещё одного случая, подтверждавшего эту теорию. Девочка лет восьми гуляла в негустом лесу около города. Нам с улицы Лесной было её хорошо видно. И тут вдруг на девочку с лаем накинулась собака. С перепугу девочка так припустила бежать, что сперва бросившаяся за ней собака скоро стала отставать, а затем и вовсе повернула назад. Нам показалось, что с такой скоростью не бегают даже спортсмены-легкоатлеты, не то что восьмилетние дети.
А причину, по которой мой электровоз самопроизвольно начал движение, я установил в ту же смену. Виновником оказался один из тормозных цилиндров, который стал пропускать сжатый воздух. Подобные неполадки стали происходить всё чаще и чаще, поскольку в связи с поступлением новых электровозов старые стало некому ремонтировать. Слесарей перевели в новое депо, а узкоколейные электровозы просто «добивали».
Глава 123. СВАДЬБА
На «семейном совете» мы постановили устроить свадьбу 11 июня 1960 года. Но официальную регистрацию брака решили отложить до лучших времён. Мы с Раей заранее сняли комнату в частном доме у бездетной четы среднего возраста. Там мы будем жить до получения своего жилья.
Я поехал в Свердловск, где купил Рае свадебное платье. Оно подошло, и моя невеста в нём была очень красивой. О предстоящей свадьбе я сообщил своим родственникам и пригласил их на наше торжество. Приехала моя мама с Иваном Гавриловичем, сестра Вера с мужем Николаем. Фаина где-то путешествовала и приехать не смогла. Не было и брата Жени – после окончания ремесленного училища его направили работать токарем в какой-то закрытый город в Невьянском районе, и, наверное, не отпустили с работы.
С Раиной стороны на свадьбу была приглашена ближайшая родня: мама, брат Иван, сестра Антонина с мужем Николаем, а также ближайшие друзья-соседи Морозовых – Белобородовы: тётя Маруся (добрейшая женщина!) и её муж Трофим Фёдорович. Их я тоже знал хорошо. За неимением своих детей они любили и баловали Раю с самого детства.
Я ещё пригласил своего бывшего однокашника по Свердловской школе машинистов, весёлого, разбитного парня – Юру Шереметьева. Он прекрасно играл на гармошке, пел и танцевал. Пришёл он со своей женой, спокойной, независимой молодой особой.