Ремонт Земли. Трансатлантическая история экологической реставрации

Холл Маркус

Путешествуя за границу и наблюдая за чужими землями, Марш и Карега могли взглянуть на вопрос реставрации с новой точки зрения. Карега считал, что девственные почвы Америки были в состоянии послужить тем эталоном, до уровня которого могли бы улучшить свои земли итальянцы. Марш же полагал, что деградированные почвы Италии демонстрируют то состояние, из которого американцам, возможно, когда-нибудь потребуется вывести свои земли. Тот и другой сравнивали чужие пейзажи со своими (привычными, родными) ландшафтами. Италия Кареги с ее пустынными холмами, окруженными ухоженными садами, сильно контрастировала с Америкой Марша, полной густых лесов и диких животных. Две совершенно разные природы породили два совершенно различных взгляда на то, как следует восстанавливать землю. В Италии Марш наблюдал большую деградацию, чем в Америке, но он также заметил там большее стремление к реставрации.

Марш принес в Европу представление о том, что девственная дикость земли является ее нормальным состоянием. Он объяснял, что люди, вырубая нетронутые средиземноморские леса, спровоцировали ряд непредвиденных и катастрофических

последствий. В отличие от итальянцев он считал, что культурные силы наносят ущерб естественному ландшафту, а не наоборот, что «натура» вредит «культуре». Эталоном нормальной земли для Марша были родные для него американские пейзажи. Эту первобытную, дикую местность (насколько бы реальной или мифической она ни была) Марш, как ему казалось, видел исчезающей в Вермонте времен своей юности. Мы можем предположить, что без своего благоговения перед дикой природой Марш, возможно, никогда бы не пришел к теории антропогенной деградации. Без должного почтения к дикости реставраторы до сих пор боролись бы только со спонтанным вырождением.

Глава вторая

Восстанавливая горы Кунео

Работая над книгой «Человек и природа» на своей вилле в Пьобези близ Турина, Джордж Перкинс Марш часто поглядывал из окна на горные хребты, которые дугой возвышались над Пьемонтом, чье название и означает «подножие горы». «Мы часто гуляем в Альпах, соблазняясь их невероятной близостью, – писал Марш другу. – Они столь близки, что, сидя на своем балконе, я часто развлекаюсь, сбивая камешками сосульки с отвесов этого солидного холмика под названием Монте-Роза. Когда погода стоит совсем ясная, я и вовсе могу протянуть руку и дотронуться до склона горы чубуком своей трубки».

Марш жил в получасе езды на экипаже от десятка долин, которые тянулись от французской границы до Паданской низменности. После своего прибытия в Италию в 1861 году Марш первым делом собрал коллекцию карт и путеводителей, изображающих и описывающих захватывающие дух альпийские долины Пьемонта. Растущий энтузиазм по отношению к горам, которые виделись европейской интеллигенции своего рода духовными убежищами, отразился в 1860-х и 1870-х годах в создании национальных альпийских клубов по всей Европе, в том числе в Италии. К. Селла и Л. Торрелли, члены нового итальянского правительства и друзья Марша, были активными членами Итальянского альпийского клуба. Эти альпинисты вторили призывам Марша к восстановлению лесов на крутых склонах холмов и борьбе с наводнениями, одновременно продвигая соответствующее законодательство (как, например, лесной закон 1877 года) в итальянском парламенте [SB-3].

Илл. 6. Карта водораздела Валь-Нерайсса, Италия

Кунео, одна из южных провинций Пьемонта, была во времена Марша местом, где активно развивались традиции экологической реставрации. Многие итальянские эксперты, повлиявшие на идеи Марша в области рекультивации и реабилитации поврежденных земель, были родом из этих мест. Дж. Микелини, ведущий местный политик и глава Комитета по лесному хозяйству Кунео, представил Маршу свое эссе 1833 года о необходимости более строгого регулирования лесного хозяйства. Несколько сенаторов цитировали эссе Микелини наряду с книгой Марша во время парламентских дебатов, приведших к принятию закона о лесах 1877 года. К. Каландра, юрист и президент Сельскохозяйственной комиссии Кунео, был автором “Manuale Idraulico Legale”, или «Руководства по ирригационному праву» (1871), которое Марш рекомендовал Конгрессу США как «самый свежий и наиболее всеобъемлющий» взгляд на ирригационное право – в свете того факта, что водный вопрос становился все более животрепещущим на подверженном засухе западе страны. Наконец, В. Перона – лесничий из Кунео, который впоследствии поднялся по карьерной лестнице до директора Института лесного хозяйства в Валломброзе. Он также снабдил Марша своими трактатами по лесопользованию. Местное правительство Кунео не только основало первый в Италии Комитет по лесопользованию (1872), но и дало ход одним из самых интенсивных и продолжительных проектов по реставрации горных водосборов в стране. Пейзажи Кунео и опыт местных землепользователей в немалой степени поспособствовали пониманию Маршем «возможности и важности восстановления нарушенной гармонии» 15 .

15

Марш получил автографированные копии следующих книг: Michelini G. B. Osservazioni Intorno ai Principi sui quali debbono essere fondate le Leggi Forestali (1833); Calandra C. Sulla Esecuzione della Legge Forestale nella Provincia di Cuneo (1879); Calandra C. Manuale Idraulico Legale (1871); Perona V. Trattato di Selvicoltura (1880).

Начиная по крайней мере с XVIII века горные катастрофы стали самой распространенной формой стихийного бедствия в Кунео. Сильные ливни, подверженные эрозии почвы в сочетании с обезлесевшими горными хребтами приводили к наводнениям, а также селевым потокам, оползням и снежным лавинам зимой. В густонаселенных долинах Кунео пастухи и фермеры использовали свои пастбища и леса так интенсивно, что в конце концов наводнения и лавины стали беспрепятственно обрушиваться с пустых горных склонов, ставя под угрозу многие деревушки, разбросанные по альпийскому ландшафту, а также низменные города, расположенные на берегах рек. Маршу довелось лично наблюдать за последствиями катастроф в Кунео. Совершив

несколько поездок по долинам региона, Марш заключил: «Ни один внимательный наблюдатель не сможет в течение шести лет бывать на южном склоне Пьемонтских Альп или во французской провинции Дофини, не став свидетелем усиления горных потоков и образования новых. Я могу лично засвидетельствовать превращение травянистых склонов в русла яростных потоков вследствие обнажения лежащих выше холмов». Однако Марш был свидетелем не только того, как итальянцы разрушали свои горы, но и того, как они начали их восстанавливать. Опыт упорных лесоводов Кунео, которые начиная с 1860 года в течение века каждое лето восстанавливали растительность на склонах гор и реконструировали русла рек, представляется борьбой грандиозных масштабов за контроль над природой. Местные жители часто называли эту борьбу restaurazione montana («реставрация гор») [Marsh 1847].

Когда Марш посетил долины Кунео, он обнаружил, что местные землеустроители видели себя не соучастниками природы, как Марш представлял себе роль человека в реставрации, а, скорее, ее соперниками. С точки зрения жителей Кунео, их участок Альп страдал от воздействия ветров, дождей и снегопадов, приведение его в здоровое состояние требовало постоянной компенсации ущерба усилиями человека. Они считали, что их земля приходит в упадок из-за недостаточного ухода, а не из-за безответственного обращения со стороны человека: жители говорили не о том, как люди наносят ущерб горе, а о том, как она причиняет вред им. В последующие десятилетия землеустроители Кунео будут постепенно перекладывать вину с бездействия человека на его действия. Как мы увидим далее в этой главе, наводнения и лавины, которые когда-то рассматривались как часть естественной дегенерации Альп (возможно, в чем-то усугубленной человеческой халатностью), постепенно стали рассматриваться как результат антропогенной деградации. История восстановления Альп Кунео – это история, как итальянцы пришли к согласию с Маршем в том, что в нанесенном окружающей среде ущербе виноват человек, а не природа.

Итальянцы, которые устраняли природный ущерб, использовали иные стратегии и создавали другие ландшафты в отличие от их потомков, которые занимались устранением культурного ущерба (и это имело драматические последствия для земли). Борясь с природными разрушениями в 1860 году, землеустроители Кунео полагались на инженерные принципы, восстанавливая горные склоны с помощью каменной кладки. Однако через 100 лет, уже во время борьбы с антропогенными разрушениями, они стали полагаться на экологические принципы, восстанавливая горы с помощью биологических, а не физических средств. Там, где реставраторы Кунео когда-то оставили неизгладимые следы своей деятельности, 100 лет спустя они научились делать так, чтобы их изменения легче вписывались в пейзаж горных хребтов. Несмотря на то что многие разрушения в горах Кунео в этот период были вызваны одними и теми же источниками, различные взгляды на природу ущерба привели к разным методам реставрации.

Глядя в сторону гор

Именно альпийские возвышенности, а не равнины Паданской низменности или холмы сельской Италии стали тем местом, где открывались и испытывались новые способы мелиорации лесных и водных угодий. Известный итальянский географ Л. Гамби писал, что вырубка лесов и возделывание земли на крутых склонах альпийской местности более резко влияли на состояние почвы и режим стока рек, чем на равнинах [Gambi 1974]. Таким образом, проживавшим в этих районах людям было проще наблюдать экологические последствия лесного и сельского хозяйства и делать соответствующие выводы. Верно и то, что в горах Италии имели место более значительные демографические изменения, чем в низменных регионах, приводившие к широким колебаниям в потреблении древесины и кормов и, следовательно, стремительным изменениям состояния земли. С середины XIX века началась массовая миграция из долин Альп и Апеннин, что привело к соответствующим экологическим последствиям – стремительному восстановлению растительного покрова в одних местах и быстрой эрозии в других. Можно сделать вывод: большая чувствительность горных экосистем в сочетании с большими демографическими колебаниями среди альпийского населения привела к тому, что итальянцы стали свидетелями особенно скорых биофизических изменений в своих горах. Таким образом, Альпы и Апеннины стали своего рода наглядными образцами для демонстрации того, как следовало управлять земельными ресурсами и восстанавливать их.

Хотя вся Италия обычно представляется как сплошная горная страна (с хребтом из Апеннин и короной в виде Альп), именно регион Западных Альп вокруг Кунео стал одним из наиболее важных мест для практического решения задач реставрации. Одно исследование показывает, что провинция Кунео получила непропорционально большую долю всех правительственных средств на проекты по sistemazione и rimboschimento («систематизация» и «лесовосстановление») между 1867 и 1950 годами, то есть около 68 % всех инвестиций в Пьемонт, или примерно пятую часть от 5 млрд лир (около 1 млрд $ США образца 1950 года), которые были выделены на аналогичные проекты во всех итальянских Альпах, вместе взятых. Долина Стура в Кунео, которая простирается на 60 км от французской границы до равнин Пьемонта, возможно, была в Италии самым затратным объектом реставрации. Как свидетельствуют архивные записи, Корпус лесничих и Корпус гражданских инженеров Италии выделили долине Стура гораздо больше ресурсов, чем любому другому району провинции: на нее ушло около 3/4 всех денег, потраченных на местные экологические инициативы в период с 1868 по 1914 год. Благодаря статьям и фотографиям в популярных журналах и научных публикациях река Стура и ее притоки стали одним из самых известных мест в Италии, где наглядно демонстрировалось, почему и как следовало реставрировать земельные ресурсы [Patrone 1953].