Ренни
Шрифт:
— Что, Мина? — спросил Ренни, и я даже не заметила, что он уставился на меня.
Мой взгляд скользнул к нему, когда, наконец, до меня дошло, что Алекс сказала в Хейлшторме о том, как мы все согласились держать Джейни в неведении.
Однако у нее, очевидно, были свои собственные соображения на этот счет.
Потому что, хотя у меня не было ни малейшего доказательства, я знала, я просто знала, кто стоял за взрывом.
— Я думаю, Джейни узнала об Абруццо, — сказала я ему и услышала, как разговор вокруг нас оборвался при моем заявлении.
— Ни за что, блядь, — сказал Рейн, качая головой. — Мы все
— Ну, кто-то, видимо, нет, — сказала Ло, размахивая телефоном. — Диггер сказал, что Джейшторм исчезла ранее под видом Малкольма, нуждающегося в ней для чего-то, и только что вернулась около пятнадцати минут назад и попросила его передать мне, что ей не понравилось, что ее оставили в неведении.
— Черт, — сказал Рейн, качая головой. — У кого-нибудь есть ракушка (прим. перев.: Защита паха (также раковина, ракушка) — обязательный элемент защиты хоккеиста, кикбоксера. Представляет собой пластиковую раковину специальной формы. Предназначена для защиты паховой области (главным образом половых органов) от различных травм)? Что-нибудь, чтобы защитить мои яйца? Держу пари, она планирует, блядь, поджарить их на хибачи (прим. перев.: «Хибачи» означает «жаровня» или «чаша для огня», традиционное японское нагревательное устройство).
Это был странный, напряженный момент, но почти в унисон мы все почувствовали, как на наших губах заиграли улыбки, зная, что это была чертова правда.
Телефон Ло снова начал звонить, и она поднесла его к уху. — Да? Что она сделала… ладно… да, — сказала она, посмотрев на Кэша, а затем на Рейна. — Адрес? Поняла.
— Кто это был? — спросил Кэш.
— Эл… Он сказал, что получил электронное письмо от Джейни. На нем было имя Маленького Рикки и адрес.
Рейн заметно напрягся, задумавшись. Это был момент, которого они все ждали месяцами, но теперь, когда он наступил, стало ясно, что тяжесть решения давила на них всех, особенно на Рейна и Репо, у которых были беременные женщины, о которых нужно было думать. Но это ничего не изменило. В конце концов, у них был бизнес и жизнь, которые нужно было защищать.
Они должны были сделать то, что должны были сделать.
— Я, Репо, Кэш, — сказал он, выпалив, кого, как он знал, он никогда не смог бы удержать в комплексе, даже если бы он командовал ими.
— У меня здесь есть личный счёт, — напомнил ему Дюк, имея в виду то, что Пенни подверглась ужасному избиению.
Рейн огляделся, разрываясь, не желая оставлять женщин и детей. — Я позабочусь о них, — сказал Ренни твердым голосом. — И Мина здесь, и Ло. Через полчаса здесь тоже может быть половина Хейлшторма. Кроме того, — рассуждал он, — они даже не будут знать, кто эти так называемые жертвы, в течение нескольких часов или даже дней. Рикки ни за что не узнает, что произошло. И даже если бы он это сделал, он никак не смог бы доставить парней сюда быстрее, чем ты сможешь добраться туда и позаботиться о нем раз и навсегда. Не беспокойся об этом. Беспокойся о том, чтобы заставить этих ублюдков заплатить за то, что они с нами сделали.
Я никогда по-настоящему не видела Ренни таким горячим и злым. Когда он терялся в своих мыслях, это была холодная, отстраненная ярость. Это было не то. Вот каково это было — видеть его в ярости из-за потери своих людей, быть диким от жажды возмездия, крови. Даже если он не смог бы сделать
Он хотел остаться здесь не больше, чем остальные. Но не было никакой возможности, чтобы Рейн покинул комплекс без по крайней мере одного из находящихся тут людей. И он также знал, что у Дюка был гнев, который нужно было уладить, и, возможно, у него был лучший набор навыков для этой работы.
Я посмотрела на Ло, увидев в ее глазах что-то, что было ей почти чуждо, — беспокойство. Она уже давно отошла от участия в делах Хейлшторма. Она все время отправляла людей на опасные задания, чертовски хорошо зная, что всегда есть шанс, что кто-то может не вернуться.
Но сейчас все было по-другому.
Она смотрела, как Кэш отправляется на такое задание.
И как бы Ло ни была порой сурова, все знали, что Кэш — ее солнце, луна и вселенная. Он был ее «долго и счастливо», ее альфа-героем из всех романов, которые она поглощала целую вечность.
Даже возможность потерять его пугала ее до чертиков.
Словно почувствовав это, Кэш двинулся вперед, схватил ее за руки и прижал к стене, наклонив голову к ее уху и что-то прошептал.
Рейн и Репо обменялись понимающими взглядами, поскольку только у них двоих были беременные женщины и маленькие дети, о которых нужно было беспокоиться, затем они почти одновременно вышли в коридор, чтобы сообщить своим женам новости.
Пенни соскользнула со своего насеста на подлокотнике дивана и села на колени Дюку, положив голову ему под подбородок, когда его руки крепко обняли ее.
В комнате царила пьянящая смесь эмоций — сильный, вибрирующий адреналин, жажда мести и почти гнетущая тяжесть печали и беспокойства.
Мой взгляд скользнул к Ренни и обнаружил, что он уже смотрит на меня, его глаза знали, как будто он точно знал, что я чувствую.
Было сильное, почти непреодолимое желание подойти к нему, почувствовать, как его руки обнимают меня. Он не уезжал, и мы были новичками в этом, но я могу только представить, как чувствовали себя Саммер, Ло, Мейз и Пенни. И мое сердце болело за них.
Но как раз в тот момент, когда желание было почти непреодолимым, чтобы больше бороться, из задней части здания раздался громкий хлопающий звук.
Губы Ренни приподнялись. — Щенки испугались, — сказал он весело. — Думаю, нам нужно их выпустить, чтобы они не написали на пол.
С этими словами он двинулся, чтобы пойти и сделать именно это.
Чувствуя, что вторгаюсь в личные моменты, происходящие в общей комнате, я последовала за ним, выйдя из комнаты, как и он.
— Что происходит? — спросил Рив.
— Почему у тебя пистолет? — почти одновременно сказал Сайрус.
— Чем вам помочь? — это было то, что исходило от Лазаруса, заставляя мой взгляд скользнуть к нему, обнаружив, что он немного более напряжен, чем обычно, его руки сжаты в кулаки по бокам, готовый, подготовленный. Должно быть, так он выглядел прямо перед боем.
— На другом конце города прогремел взрыв. У нас здесь все хорошо. Никаких угроз. Возвращайтесь в постель.
— Ренни, — сказала я, приподнимая бровь, глядя на него. Из того, что я поняла, кандидаты были низшими людьми на тотемном столбе и подвергались сумасшедшей или унизительной работе, но они все еще были членами клуба во всех смыслах и целях. Они должны были быть в курсе событий.