Репутация герцога
Шрифт:
Он дернулся всем телом. Жозефина повторила движение. Ну и кто теперь владеет собой?
– Чертова распутница, – пробормотал он, наклонившись поцеловать ямку у ее ключиц.
В тот же миг его рука скользнула по ее животу к темным завиткам между бедер и нашла самое чувствительное место. Вскрикнув от изумления, Жозефина схватила Себастьяна за плечи, чтобы не свалиться с кровати. Он обвел языком раковину ее уха.
– Я знаю, что это хорошо, – сказал он, пробираясь глубже и лаская
– Боже мой! – Он говорит правду. И если предстоит большее, она не хочет этого упускать. Жозефина стремительно справилась с пуговицами и сдвинула вниз его брюки. – О Господи! – выдохнула она.
– Господь не имеет к этому никакого отношения, принцесса. – Себастьян снова уложил ее на спину.
Она понятия не имела, что могут сотворить губы, пока он не провел ими и проворным языком от ее горла к груди и животу. Потом поцеловал впадинки под коленями, согнув и раздвинув ее ноги, переключил внимание на внутреннюю поверхность бедер.
Жозефина извивалась и корчилась, возбуждение растекалось от средоточия ее женственности по всем клеточкам тела. Когда его язык коснулся чувствительных складок между бедер, она думала, что она взорвется. Он нажал сильнее, и она дернулась.
– Стоп! Остановись. Это слишком…
Себастьян поднял голову и посмотрел на нее.
– Скажи, что ты хочешь. – Его голос чуть дрогнул. – Если ты попросишь меня уйти, я уйду. – Его рот медленно изогнулся в улыбке, от которой останавливалось сердце. – И тогда ты упустишь то, что будет дальше.
Она на миг закрыла глаза, пытаясь обрести хоть какой-то контроль над своими мыслями и неуправляемыми эмоциями.
– А что будет дальше?
– Ты выбрала. – Он снова опустил голову.
Его пальцы проникли глубже и то чуть отступали, то возвращались. Напряжение сковало поясницу Жозефины. Она слышала свои стоны и всхлипы, но была в состоянии лишь ухватиться за покрывало. Вдруг напряжение исчезло, и она испытала… блаженство.
– Боже! – пролепетала она, выгибаясь. – Боже милостивый!
Себастьян продолжал, и ей потребовалась вся сила воли, чтобы не закричать. Наконец, когда ее мускулы снова начали расслабляться, он отстранился.
– В будущем мы сможем испытать это вместе. Но это твой первый раз, и я хотел убедиться, что ты поняла, какое удовольствие я могу тебе доставить.
Его твердое копье надавило на ее бедро.
– Но ты… все еще… Ну… ты понимаешь.
– Возбужден. Одному Богу известно, почему я даю тебе последний шанс избежать дальнейшего, принцесса.
Жозефина запустила пальцы в его волосы, притянув его для поцелуя.
– Я готова, – едва выговорила она. – И могу делать что хочу. Продолжай.
– С удовольствием. – Себастьян двинул бедрами, входя в нее медленным, не поддающимся описанию движением. – Будет больно, – сказал он и сжал от напряжения челюсти.
Она едва дышала,
– Я ничего не боюсь.
– Я заметил. – Он возобновил движение, и давление увеличилось, вызвав острую боль, когда он вошел глубже. Жозефина, задохнувшись, снова схватила его за плечи. – Извини. Этого больше не будет.
Себастьян начал двигаться, сначала слабо, но когда боль исчезла, сильнее нажимая бедрами. Ощущать его внутри, чувствовать доказательство, что он желает ее, было восхитительно.
Его глаза закрылись. О чем он думает? О чем-то постороннем? О ней? О своей последней женщине? Жозефина стукнула его в плечо, и он открыл глаза.
– Я… не хочу жить… воспоминаниями, – между стонами выговорила она. – И мне не нужно ничего, кроме этого.
– Да. – Он нежно укусил ее за ухо, продолжая двигаться в ней.
Внутри у нее снова зародилось неизвестное доселе и лишь недавно испытанное напряжение.
– Тогда скажи мое имя, Себастьян.
Он увеличил темп, входя глубже и резче.
– Жозефина. Жо-зе-фи-на.
Цепляясь за него, она снова достигла кульминации. И он резко отстранился.
Когда Жозефина сообразила, что он сделал, ее охватило разочарование. Он защитил ее от беременности, но если они все-таки зачали ребенка, ему придется жениться на ней. Принцессам бастардов не делают. Он так не поступит.
Сегодняшний день дал ответ на один вопрос: она хотела Себастьяна Гриффина, хотела, чтобы он смотрел только на нее, проводил с нею дни и ночи.
И все-таки в нынешних обстоятельствах было бы мудрее отдать девственность герцогу Хейреку. Он не задает вопросов.
Себастьян долго лежал, обняв Жозефину, пытаясь восстановить дыхание и обрести равновесие. Он думал о том, что едва смог вовремя отступить. Развитие событий ошеломляло.
И хотя он в самый последний момент это сделал, факт, что он здесь с нею, характеризовал его как последнего глупца. Господи помилуй! В тот момент, когда она и ее отец вручили проспект Принни, уверяя, что это доподлинное описание Коста-Хабичуэлы, они совершили мошенничество против Англии.
И точен ли тот текст? Теперь Себастьян имел серьезные основания сомневаться в этом. Поэтому ему не следовало в буквальном и переносном смысле вступать в близкие отношения с этой женщиной.
Да, прошло четыре года с тех пор, как он был с женщиной. Да, одно время он не хотел прикасаться ни к какой другой женщине. Что, черт побери, она с ним сделала? И почему, даже после того, как он уложил ее в постель, освободив себя от ноющей боли желания, он уже снова хотел ее?
«Возьми себя в руки, Мельбурн!» Себастьян сел, неохотно выпустив из объятий Жозефину.